Билли Коллинз. Бермуды

Когда мы спускаемся к пляжу по выбеленным солнцем
деревянным ступеням и ложимся н`а спину
на бело-голубые шезлонги
у кромки воды
в этой точке на карте – единственной пуговице
на сверкающей блузе моря –
мы настолько близко оказываемся
к счастливому ничегонеделанью*,
как только и могут мужчина с женщиной.

Всё утро напролет мы следим за облаками,
что к`атятся над нашей головой –
или закрываем глаза и лениво
перебрасываемся парой фраз;
наши голоса гасит шум прибоя,
и наши слова как-то странно ломает ветер.
(и наши слова швыряет, как ему хочется, ветер.)

Сейчас тут Страстная Пятница, в сотнях миль
от Большой земли,
и в тысячах миль – от Голгофы.
Дикий гиб`искус извивается вдоль дорог,
имя своё высвистывает желтогрудая птица,
а все магазины – закрыты:
сегодня в домах пекутся горячие булки с крестом**
и запускаются в воздух змеи на пляжах:
все поедают сладкие крестики –
и все на бечёвках вздымают кресты к небесам.

Белый песок накаляется –
и кто-то из нас замечает свиной пятачок
у горизонта, а выше – зияющая пасть аллигатора
готовится съесть небольшое облачко.

"Смотри, до чего похоже на гигантскую голову,
ну вылитый чёрт в очках" –
произносишь ты, но глаза у меня прикрыты от солнца –
и я лишь  с л ы ш у  твои слова,
перехваченные и размытые бризом,
сообщающие мне, что голова
становится велосипедом –
наподобье того, с большим колесами,
как на игральных картах*** –
а между тем море всё налетает, затем, обрушившись, отползает –
эта нескончаемая россыпь
мраморных шариков по мраморным плитам –
и оба мы так спокойны,
что кажется: эта жизнь – не единственная,
а просто одна из многих, вроде оберегов в браслете,
словно мы и не бежим всякий день –
как те одинокие бегуны на пляже –
в темноту без форм, без волн, облаков и крестов, –

и будто один из нас не доберется туда однажды
первым, оставив позади другого,
выброшенный на остров,
где нет ни розовых домиков с голубыми ставнями,
ни их же, выложенных вишнями на креме,
ни рифа у берега, где волны взрываются пеной,
ни знакомого голоса, что относится ветром.
(ни знакомого голоса, что изгибается в ветре.)

___________________________________________________
*От извеcтного итальянского выражения "Dolce far niente"
 ("дольче фар ньенте" – "сладкое ничегонеделание").
**Булочки с изображением креста, которые пекут на Страстную
    Пятницу и во время Великого Поста.
***Вариант рисунка рубашки для карточной колоды.

 (с английского)



  BERMUDA
by Billy Collins

When we walk down the bleached-out wooden stairs
to the beach and lie on our backs
on the blue and white chaises
near the edge of the water
on this dot in the atlas,
this single button on the blazer of the sea,
we come about as close
as a man and a woman can
to doing nothing.

All morning long we watch the clouds
roll overhead
or close our eyes and do the lazy
back-and-forth of talk,
our voices flattened by the drone of surf,
our words tumbling oddly in the wind.

It's Good Friday here, hundreds of miles
from any mass of land,
thousands from Calvary.
Wild hibiscus twists along the roadsides,
the yellow-breasted bird sings its name
and all the stores are closed
because today is the day to make hot cross buns
and fly kites from the beaches--
to eat the sweet cross,
to fix with a string a cross in the sky.

The white sand heats up
as one of us points out the snout of a pig
on the horizon, and higher up
a gaping alligator poised to eat a smaller cloud.

See how that one is a giant head,
like the devil wearing glasses
you say, but my eyes are shut against the sun
and I only hear your words,
softened and warped by the sea breeze,
telling me how the head is
becoming a bicycle,
the high-wheel kind on playing cards,
while the sea rushes in, falls back--
marbles pouring endlessly onto a marble floor--
and the two of us so calm
it seems that this is not our only life,
just one in a series, charms on a bracelet,
as if every day we were not running
like the solitary runners on the beach
toward a darkness without shape
or waves, crosses or clouds,

as if one of us is not likely to get there first
leaving the other behind,
castaway on an island
with no pink houses or blue shutters,
no plum-colored ones trimmed in cream,
no offshore reef to burst the waves into foam,
and no familiar voice being bent in the wind.