Робость

РОБОСТЬ

Позвольте мне… Хочу сказать…
«Я вышел на подмостки»…
Но, как мне страх с себя сорвать – 
прилипшие обноски?

Вон, во Флоренции, Давид –
герой, хоть и не воин,
на главной площади стоит –
непринуждён, спокоен.

И я стою, как на юру.
В глазах моих – отвага.
Сейчас я воздух наберу
и отступлю полшага.

Шепчу себе: «Давай, давай!»,
ладони потирая.
Неотвратима, как трамвай
минута роковая.

Ещё не звук, но тетива
натянута до звука.
Сейчас стрелой слетят слова.
Но – звук! – какая мука!

Хрипит гортань на все лады,
в ней будто горсти щебня.
В висках – набат. Пожар! Воды!
Как от укуса слепня

пылают щёки. Зал надел
глумящиеся маски.
Так, значит, что же, мой удел –
стоять, залившись краской?

Нет! В красноречия пращу
вжать слово, не робея.
Вращать пращу! Сказать хочу!
Вращать пращу быстрее!

Свобода! Слово понеслось!
Сейчас сражу глаголом!..
Но, ватны ноги, в горле – кость,
стою на сцене голым…

…Микельанжеловский Давид
повержен. Зал, рыдая,
свистит, хохочет и гремит
несущимся трамваем…

…И покатилась голова…
«Хочу сказать!» угасло…
Как пахнет свежая трава!..
Дрова… стрела…трамвай… слова…
… и Аннушка… и масло…