Колорадская напасть

               
    Сёстры - Нина Тимофеевна и Таичка, всю жизнь прожили  в одной квартире, которую получили на двоих, работая на заводе.  Вот уже лет двадцать как находились они на заслуженном отдыхе, жили на свою пенсию, и  всю жизнь помогали своим племянникам,  их детям и внукам. Нина Тимофеевна была старше сестры  лет на  восемь. Своих детей сёстры  не завели.  Таичка,  замужем никогда и не была, не получилось как-то, а Нина  Тимофеевна рассталась с мужем, не прожив с ним и года. Когда молодых  венчали, между ними прошмыгнула какая-то старушка, и после этого молодой муж растерял всю свою мужскую силу.  Нина ушла от него, так и не познав радость материнства. Трудились они всегда  добросовестно, имели много разных наград, но, главное, относились к любой работе с огоньком,  задором. Да и соседи звали  всегда старшую  уважительно - Нина Тимофеевна, а младшую, не смотря на её  солидный уже  возраст, с любовью, Таичкой.
    Они и внешне совсем были не похожи. Нина Тимофеевна была  среднего роста, сухощавая,  с коротко  обрезанными  седыми  волосами. Родня за спиной звала её не иначе как генералом. Она располагала к себе  добрым  взглядом улыбчивых серых глаз, была  энергичной и неусидчивой.  И старушкой-то её нельзя было назвать. В её руках спорилось любое дело, всё – то  она понимала и знала,  моментально претворяла  в жизнь. Она постоянно к кому-то из родни ехала или шла помогать советом ли, делом, старалась всех примирить, подсказать, пожалеть.
    Таичка была совсем другая. Маленького роста с большим бюстом, очень аккуратная, с тяжёлой русой косой, которую она укладывала  короной, закрепляя шпильками, на  голове. Она  была  домоседкой. Переделав свои домашние дела, садилась на диванчик и смотрела любимые телепередачи, или выходила  на балкон, наблюдая за жизнью двора, либо располагалась на лавочке возле дома.  Любили все  её за весёлый нрав, честность, прямоту и за то, как она умела браниться.  Вот только где и как она находила ругательные слова, такие, от которых  хотелось смеяться и слушать, слушать и хохотать. Они вроде бы были ругательными, но такими заливистыми, ядрёными и  попадали в самую точку. Талант что ли у неё такой был?
   История  эта приключилась летом. Когда  стали вылезать из земли картофельные ростки,  сразу же появилось огромное количество колорадского жука, сидевшего на каждом кустике, и под ним. Завезли когда-то в Россию эту мороку и устали с ней бороться.  Наши сёстры, чуть не каждый день, бегали на свой участок,  собирая и стряхивая эту полосатую живность в ведро. Жука на участке не убавлялось, а травить химикатами картошку не хотелось. Возвращаясь от племянницы  на электричке, Нина Тимофеевна услыхала разговор двух таких же, как она, старушек, сидящих на соседней лавке. Они говорили про какое-то снадобье, которое, якобы, без химии помогает в борьбе с жуком. Прислушалась, стараясь запомнить.
- Тайка, - уже дома за обедом, решительно сказала она, – знаешь, что я сегодня слышала в электричке? Можно от жука избавиться. Надо набрать его половину ведра, высыпать во флягу, залить двумя вёдрами воды,  добавить два литра самогона, крепко закрыть и неделю настаивать. Потом этим настоем  обрызгать картофельное поле. Жук и пропадёт. Давай попробуем!
- Этит твою набекрень! Чего это ты придумала? Самогон-то жалко.  Целых два литра. Его чай лучше  выпить.
- Тебе бы только глаза залить, - беззлобно проворчала Нина Тимофеевна, не надоело, что ли тебе бегать каждый день, да спину гнуть?
- Надоело, да куда деваться?
- Вот я и говорю. Давай попробуем. А может, и действительно поможет такое средство от жука избавиться.
   Сказано – сделано.  Сёстры отправились на свой участок. Не разгибая спины, ходили по полю ряд за рядом, собирая жуков, их ярко оранжевые личинки, утрясая в своих ведёрках. Обошли весь огород, высыпали в одно ведро. Маловато. Обошли ещё раз свой участок. Почти не прибавилось.
- Тайк, а давай рядом соберём, ты с левого соседского участка, а я с правого, чтоб к нам не переползали и не перелетали.
- Вот, етит твою налево мать, приспичило тебе! Спина уже отваливается, – возмущалась потихоньку Таичка, побаиваясь старшей сестры. Тяжело разгибаясь, оглядела необозримое картофельное поле и, сняв платок, вытерла раскрасневшееся лицо.
- Да, ладно, чего уж там, немного осталось.
   Обойдя ещё несколько соседских участков, наконец, набрали половину ведра полосато-рыжей гадости. Накрыв ведро крышкой, чтоб  жуки не разлетелись, да и  чтоб  сельчане не видели, что в нём  жуков несут, они отправились домой. Нина  Тимофеевна  принесла с погребки старую на двадцать пять литров флягу,  высыпала в неё  собранных жуков, добавила водицы.
- Тайка, доставай-ка самогон-то. Пора.
Таичка  протиснулась в  узенький чуланчик и достала  запрятанную в дальний угол двухлитровую банку самогона.
- Жалко такое добро тратить! Нин, а может, по глоточку с устатку. Я и огурчики солёные приготовила.
- Ну, ты, даёшь стране угля! Сказано ведь надо два литра, ни больше, ни меньше. Лей, давай! – командирским голосом фыркнула Нина Тимофеевна.
- Эх, слюньки текут и руки дрожат, не пролить бы мимо. Где ещё такой горилки найдём? Крепкая,  горит, – Таичка,  с сожалением и грустью поймала последнюю каплю  ртом. - Такое добро и жукам. Чтоб их вспучило  к едрене Фене,  чтоб  сдохли, етишкин Макар, да с пользой.
  Дня через три в комнате  появился  какой-то неприятный запашок.
- Нин,  чем это так у нас воняет?  - принюхиваясь, спросила  сестру Таичка.
- Ты чего, про наше снадобье забыла что ли? – одеваясь,  ответила Нина Тимофеевна. - Давай-ка его с утра, пока все спят, на  погребку вынесем, а то весь дом пропахнет этой гадостью.
- Тяжело ведь, не справимся, – еле отрывая тяжёлую флягу от пола, промолвила Таичка.
- Сдюжим! – уверенно ответила сестрица, -  опирайся мне на плечо. Потащили!
   Стараясь не стукать флягой о ступеньки и не разбудить соседей, спустились со второго этажа и, семеня ногами, чуть не наступая на пятки, завернули за угол гаражей и погребов. Поставили флягу на место, закрыв  в двери лаз для кошки тряпьём, чтоб запах не выходил.
   Ничего не помогло. Ещё через три дня  вонь стала такой невыносимой, что погребок люди обходили уже с  другой стороны.
  На седьмой день Нина Тимофеевна поднялась чуть свет:
- Тайка, вставай! Вставай! Пора!  Надо, пока все спят, увезти эту гадость, да жука-то побрызгать! А то соседи уже спрашивают, что  на погребке у нас протухло.
- Етишкин Макар, неймётся тебе всё, - спросонья  нехотя отозвалась Таичка,  - рань – то какая.
- Тебе бы всё спать, да спать. Вставай, говорю!
   Быстро оделись, взяли вёдра, загрузили флягу в тележку и отправились на огород, выбирая пустые улицы и задворки, объезжая по окраине начинавшие только просыпаться дома.  За грохочущей на канавах тележкой  тянулся отвратительный запах, такой сногсшибательной силы, что Таичка, подталкивающая тележку сзади, сняла с головы платок и по самые глаза натянула его на лицо.
    Приехали на картофельное поле. Не успела Нина Тимофеевна открыть защёлку, раздался резкий хлопок,  и крышка фляги открылась сама. Обе сестрицы стояли поодаль, не решаясь приблизиться.
- Ну, чего стоим? Давай, скорее  рвать  венички, да, пока никого нет, начнём опрыскивать.
   Полынка вокруг было много, мягкий, душистый, так сам в руки и просился. Таичка нарвала удобный веничек и споро принялась за работу, стараясь  дышать неглубоко. А  Нина Тимофеевна, сначала распрощалась с содержимым своего желудка, и только потом, продышавшись, закрыв платком рот, присоединилась к  сестре. Работали  быстро и молча, стряхивая снадобье на кусты картофеля,  и были похожи, в старье и повязках на лице, на какие-то странные неземные существа, появившиеся  здесь ранним утречком и выполняющие какоё-то странный обряд.
   После работы поехали на речку и долго плескались в ней, смывая с себя  и усталость, и  этот неприятный запах. Помыли тщательно флягу и тележку, и только после этого неторопливо  отправились домой.
   Дня два терпеливо ждали, хотя каждому было интересно, как там колорадский жук поживает. Первой не выдержала Нина Тимофеевна:
- Ну, что,  не хочешь посмотреть? Как ты думаешь, Тай,  живой жук или погиб?
- Ты чё, Нин, от такой гремучей смеси мы сами чуть не сдохли, а уж жук-то и подавно. Давай, после обеда сходим, поглядим.
  Нарядившись, как на праздник, обе сестрицы отправились на смотрины. Шли и всю дорогу смеялись над собой, вспоминая  свои недельные приключения. Уже подходя к огороду,  заметили, что что-то тут не так. Все соседние  участки были зелёного цвета, а  их  участок был  оранжево бурым.  Листьев на картошке практически не было, и каждый куст был обсыпан множеством оранжевых личинок, с аппетитом пожирающих остатки.
- Может, я что не расслышала в том рецепте? – протянула Нина Тимофеевна растерянно.
- Етит твою налево и напра... – только и смогла произнести Таичка.


.