Пред ним бессильны мы и разумом и телом...

Пред ним бессильны мы и разумом и телом.
Пред ним стоять нам на коленях вечно.
Пред ним трепещем мы покорно и смиренно,
И тратить силы на борьбу - беспечно.

В оковах извечных все люди на свете,
В цепях, неподвластных человеческой силе.
Но как ни старались порвать мы все сети,
Колола глаза нам смехотворность усилий.

Быть человеком - эквивалент приговору,
Он бесконечно запуган, он жалок, он слаб.
Его величайший прорыв для времени - шорох.
Он не видел свободы: он узник и раб.

Наивно пытается он мир разгадать,
И ищет ответы, чтобы истину знать.
Но человек вселенной, отнюдь, не под стать,
Он слишком труслив и боится упасть.

Бахвальством и чванством он заражен,
Тщеславие с сибаритством разрывают его,
Страшится пороков своих, ибо горд,
С прогнившей от похоти остывшей душой.

И день ото дня пытаемся мы
Преступить все границы и света и тьмы.
Ведь каждый из нас слепо верит в мечты,
И каждый из нас предпочтет миру - сны.

Мы странники здесь и больше никто,
Мы жалки в попытках покорить этот край.
Колеблемся мы между "всем" и "ничто",
Погружая себя в дебри боли, в раздрай.

И в этом бреду обреченных желаний,
Все мы поднимали свой лик и свой взор
В надежде заглянуть за пределы страданий,
Преисполненные страстью дать жизни отпор.

Искали мы грань меж реальным и внешним,
Нелепо считая, что там есть ответы.
Но не в свете идем мы, а в мраке кромешном,
Где шепчет нам смерть, завлекая, сонеты.

Ступала где смерть, там пустеет навечно.
И в пустоши той лишь останки тех человеческих туш,
Что мнили себя изощреннее смерти.
Их скопища там: отсыревших, загнивших, потерянных душ.