Маяк

Маяк прокалывает небо штопальной иглой,
Смотрит красным глазом фальшивого Циклопа
В пустотность универсума -
Выжигает время,
Тасует серые карты волн на ломберном столе океана,
Собирает людей-марионеток,
Прикнопленных к судам,
Которые качаются на китовых спинах валов,
Чертит фосфорическими когтями по чёрной грифельной доске неба -
Иногда проделывает в нём косматые прорехи,
Из которых прорывается рубцовая ткань дождя,
Взрыхляющая океан, который содрогается в гальванических спазмах,
Пытаясь осознать своё тождество
С небесным семяизвержением,
Тщетно мечется, не постигая собственных,
Размазанных по полости Дао пределов,
Жаждет то ли поглотить небо, то ли отделиться от него окончательно -
Но струи дождя прошивают его мириадами молекулярных укусов,
Звёзды окунают в него ногти -
И океан чернеет, замыкаясь в пытке собственной безграничности.

А маяку всё равно - он не смотрит ни на океан,
Ни на людей, которые ловят просоленными глазами его отблески в предсмертной черноте,
Ни на небо, грозящее рухнуть на землю, как прохудившаяся крыша дровяного сарая на вселенских задворках -

Маяк просто стоит, вцепившись невидимыми лапами тысячелетней химеры в незыблемость чёрной скалы,
Просто смотрит в никуда единственным глазом,
Просто пребывает на границе трёх стихий,
Просто сшивает штопальной иглой жизни со смертью,
Морскую кровь - с береговой костью и с прокуренными легкими облаков.

Маяк  ничего не ждёт - он просто есть -
Он не знает, кто его построил,
Не знает, кто его разрушит.

Может быть, у маяка есть смотритель -
Седой старик с  глазами-медузами -
Или девочка, обглоданная небом до худобы рыбьего скелета
И выжженная солнцем до белизны лунного дождя.
Может быть, никого нет - только электричество,
Шипящее в нервных узлах спутанных проводов,
Плющом проколовших каменную кладку.

Может быть, и маяка нет - только мираж, привидевшийся моряку,
Привязанному к мачте - когда солнце подносило ковш с расплавленным золотом
К его лицу, покрытому маской несмываемой соли.
Он хотел закричать - но не смог -
Только смотрел в красный глаз маяка,
Который его не видел.
А потом было уже поздно.