Откровения после затмения, 3 глава

1951 год. На пасху и родительскую, бабушка Александра облачалась в свои одежды , с глубоким вздохом брала псалтырь , наряжала  меня в самое лучшее и мы восхищенные восходом солнца , вливались в празднично одетую толпу местных жителей , спешащих отдать дань праху предков и недавно усопших родственников.Казалось, что все окрестные птицы слетелись на месте вечного дома отдыха,  звонким своим щебетанием приветствовали людей с по добревшими глазами , улыбающимися друг друг Новорожденная зелень кладбищенских  берез, переплеталась с расспустившимися косами плакучих ив, низко наклоненных над бугорками могил с покосившимися от прошедшей стужи деревянными крестами, как бы прислушиваясь к подземной жизни.Земля отвечала молодой порослью, шуршанием насекомых, и неповторимым запахом весны.Люди развязывали белые платки-мешочки, вынимали из них сдобные куличи и разноцветные яйца, ставили штоф самогонки и разговлялись со словами:"Христос воскресе! Смачно трижды целовались-Воистину Воскресе! Бабушка Александра читала свой псальтырь... к вечеру уставшие и счастливые, мы возвращались домой, одаренные всякой снедью, неделю спустя, я грызла сладкие сухари из куличей, вспоминая пестроту пасхальных праздников.
После праздников в дождливый весенний день, очередное посещение матери  сопровождал большой грузный мужчина, был представлен Александре: Федором Дмитричем, дружба с новоиспеченным зятем не затеялась,  из- за яичницы, пожаренной бабушкой на ключевой воде, в отсутсвие масла. Вскоре, по настоянию Федора, меня забрали в  Саратов, мастер-повар, без всяких раздумий, удочерил маленькую Любашу
Неизгладимым воспоминанием, была цветочная клумба, обрамлённой красными кирпичами
во дворе  деревянного дома, скрипучем и мрачном, съёмной квартирой. Каждое утро, перед службой , мать с Фёдором с криками бегала за мной, вокруг цветочной клумбы, чтобы посадить меня под замок, до вечера. Изо-дня в день, я поливала растущие лютики, горючими слезами, обреченной на заточение...пятилетней розовой "кувшинки".
Крепко держа мою русую косу, мать, бросала меня на кровать:-"У, навязалась, на мою
шею!", гремя замком, громко хлопала за собой дверь.
Отдохнув после рыданий  я поднимала глаза в угол дома, где под лампадой висела старая икона с божественным ликом-это Христос, он за людей мучение принял, потом ожил и на белой колеснице,  улетел в другую сказку, где дают вареный сахар. Я играю с ребятами в детском садике, потом  я буду работать поварихой на кухни, буду ходить с большим половником и всё: сосиски, печенье, варенье, яблоки есть, и всех угощят собачьку, тоже.
 Погладив лебедей на озере, мой коврик, я спрыгивала с скрипучей кровати, садилась на горшок с "Буратино" моей любимой книжкой.Деревянный герой, каждый день, получал мои поцелуи. С детской грустью, ела холодный завтрак, садилась за своё любимое занятия рисований акварелью, "писала " маме письмо и просила прощение... за своё рождение...
Рисовала лошадок с золотой каретой и черного паука, он тихо сидел в углу запертой двери
К вечеру , первой приходила взвинченная Раечка, и в одно прекрасное время на её уложенные букли, вылилось , дневное содержимое моего горшка. После такого экзерсиса , её ненависть ко мне, набрала большую силу.