Адская Поэма Пушкина

/Все авторские права на открытие, мною производимое в этой особенной работе, защищены и, в вопросах переиздания или ре-публикации, есть в ряду  неотъемлимого наследия автора. © Copyright: Максимилиан Гюбрис./   



 
                «АДСКАЯ ПОЭМА ПУШКИНА
                или ACTE DE FOI» [*1]

                Фантазия
                по мотивам рисунков Александра Сергеевича.

                - Из поэтических экстрактов -
                - в дополнение -               
                к моей книге “The Secrets of Mdm Breuss”.
                [ http://www.proza.ru/2015/09/03/1817 ]

 
                ЭСКИЗ I.

                Откуда ж, жизни быть в жаровне1, бес?          
                Иль кораблю2 когда вдруг кануть в твердь?               
                А дым3 ли - зеркало есть? – чтобы глядеть             
                В него, как во чужую будто б смерть,                //…месть,
                Но видеть лишь свою печаль и боль…
                Да ты поэт, бес! – Ем`у ж возможно весть               
                Оттоль весь мир к Трагедии чудес,
                Так, будь он Доктор Фауст-Брюс [*2]: изволь: -
                Сидеть чтоб у камина, как в тюрьме4,
                В свидетелях коварств и странствий всех,   
                Опасный п`ытуя эксперимент,                //пользуя    
                Как в страх скиталец, брошенный на брег
                Слепой волною, зрить там пред собою                //…чаять пред… 
                Всё то, что в судьбах пало под запрет…
                Свет скрасит ли его удел? Чредою               
                Тёмных5 чувств, слова прихлынут в мозг,
                Как острова6 в мерцаньи среди звёзд7,
                Туман где пел над гладью тёмных вод;
                О, дальний образ. Вот! Уже летят:
                Видения - в ту бездну бытия,
                Где Бес и Муза8 свой справляют бал;
                Вздымается в высь Белая Гора9,
                И ведьмин рой10, кой Байрон [*3] не вспевал,   
                Игрой заходится; и фабула
                Где, во признаньях и грехах, как вор,
                Как тот вампир, по ступен`ям11 до злат
                Кто в ночь крадётся, путь забыв обрат,
                Взойдя, в обличьи ж новом узнаётся,
                Навеки утеряв себя; - и взгляд,
                Один лишь только взгляд в пространство,
                Оставленное за завесой зла. –
                Сгорает красная зола; до дна
                Испит в бутыли12 горький эликсир,
                Да не Всесильным был он, - плут-визирь
                Из Ада лгал вам [*4], - вина лишь капли
                Лились по губам, не знавшим Рая
                Обладанья поднебесным Счастьем.
                Она!13… Ах! Ты же - не учёный, бес, - 
                Тень окаянных грёз; в тщете сих слёз,                //злых
                Аль сплавишь шпоры в вечности огня
                Пытанных душ?... В Аду, неужто утро?...                //…аль утро уж?
               

                / 04.11.2015 – 22.11.2015; дача /



ЗАМЕЧАНИЕ к фрагментам интерпретации Рисунка: - отдельными цифрами к слову в поэме (не теми, что в сносках*) означен каждый предмет или черта, имеющие место быть в канве оригинального рисунка А.С.Пушкина; в отдельной публикации, это объясняется мною более подробно и детализированно. - http://www.stihi.ru/2015/12/12/1287 
      
СНОСКИ:
1) [Acte de] Foi – этот намёк на разгадку тайны Пушкинских рисунков, в особенной определённости, относится уже к Рис. II (из ориг. Собр.), как то, что составляется в образах Большой Виселицы, Колеса (также, возможно, со вписанными в него знаками) и пр. смутными символами, сложенными в ряд. – «Foi», на Французском, означает «Вера»; и, настолько, насколько Рис. II, в большей степени, изображает собой именно поступок, - отсюда и более подходящее «acte de foi» (поступок веры, по вере), весьма распространённое в выражении, и, подчас, приватно олицетворяющее всевозможные умопомрачительные абсурды и крайности человеческого поведения (в героической, а когда - в сатирической решимости действ. лица). – Также, к иным из возможных ассоциаций, найдётся другое выражение: «profession de foi», т.е., скорее, «образ, или символ веры», что, в нашем контексте, прямо указывает на символы Суда, - кое иже выражение, этимологически, часто относилось, смыслам, как ни странно, инквизиции.
2) Jacob Daniel Bruce, сиятельный граф Яков Вилимович Брюс, сподвижник и перво-соратник Петра Великого, издавна считался в России за чернокнижника и колдуна, кого не редко сравнивали с самим Фаустом (да и то верно, что в библиотеке его был первый манускрипт сочинений самого Доктора Фауста, в оригинале). Пушкин неоднократно упоминал личность Брюса в своих сочинениях, на то время, из живых наследников Шотландского клана баронов Брюсов в России, зная (должно быть, весьма смутно, в сравнение мужу её, кого нередко встречал в салонах) единственную лишь внучку его, графиню Екатерину Яковлевну Мусину-Пушкину-Брюс, о чём – в моей книге. – В аллегорическом выражении «трагедия чудес», вы, конечно, не озадачите себя излишними гаданиями, должно быть, этак, сразу найдясь вспомнить о драме Гёте «Фауст», что имела редкое влияние на Русского поэта.   
3) Лорд Байрон, как известно, касался тем и вампиров, и ведьм; в особенном обозрении Пушкина представала драма «Манфред», с явлением в ней ведьмовства, сходного тому, что у Гёте, написана которая была в 1816/17гг., как ни странно, в то же, почти-что, время, что и легендарно-изустный рассказ «Вампир» (1816), прямое сходство с которым - у Пушкина в его «…Домик’е на Васильевском»; любопытно, что в оное время сочинения, в 1816 г., Байрон, Шелли и Полидори находились в Швейцарии, близ горы Монт-Бланк (Белой Горы, по-русски), где неподалёку жила на своей вилле выше-упомянутая гр. Е.Я. Мусина-Пушкина-Брюс (см., “The Secrets of Mdm Bruce”.) Не то, чтобы Я сравниваю Монт-Бланк, столь однозначно, с Горой Лысой, как то, что имеет место у критика Цявловской, этимологически связующей ведьм на мётлах с «местом ведьмина слёта», но в рисунке сем, таки Я различаю некие соответствия визуально-горному смыслу в «белом свете» поэтического абриса, в одухотворённо-высоком, романтическом свете, что и не могу не отметить. 
4) В сим месте, Я не то, чтобы всецело обращаюсь к известному смыслу конца трагедии Гёте, но, при всём этаком, Я, также, в параллелях позволяю себе намекнуть на факт биографического конца Русского Фауста – Брюса, кто, по историческим слухам, занимаясь алхимическим опытом, пробуя изготовить Эликсир Бессмертия, увы, летально ошибся в своём эксперименте. (Это – самое простецки-объяснённое изложение всех нюансов его смерти, рассказывать о коих подробно вышло бы слишком утомительным на этих страницах; - оное всё, опять-таки в моей книге.)  - Вы спросите о бутыли? – отвечу: - нет, не столько опережая хронологический ход развития сюжета в последующих изображениях на Пушкинских рисунках, Я это, дескать, будто б измыслил; - сам по себе предмет «бутыли» мною усматривается именно на Рис.1, и, как мне кажется, половина её видна прямо под бесовым хвостом; по крайней мере, этакое мне сообщает моё художественно-поэтическое чувство.