Тебе

Свершилось, сегодня я честно с тобою
сведу ровный счёт: не виню, и не лгу…
Душа — не животное, и к водопою
её не погонишь, по жизни лугу…
Любила, люблю, но никто мне не верил,
хотели других, выбирали что есть…
И лучше б ли было, что жизнь ты измерил,
и дальше,«смиряясь», как будто мне честь
оказана… И не наотмашь, рукою
я заслонюсь от предательства дня,
в который к другим уходил ты, не споря,
с собою — отняв лишь себя у меня.
Мне было обидно, и больно, и тяжко —
но я всё терпела, кусая губу.
Ведь ближе своя, как известно, рубашка —
а где она, чья — я узнать не могу.
И не хочу уже — больше не в силе
я мерить страданье своё по часам.
И жить от звонка до письма, раз — другие
всегда на подхвате… Ты знаешь всё сам.
И я это знаю — не надо уловок!
Лукавства лекарство горчит невпопад…
Не лги мне уходом — продлишь лишь мытарства.
Я брошу любовь свою под водопад…
В волнах тихих дней она будет плескаться,
не выступит соль на ней; в море надежд
я не войду с ней… Мне будет казаться
всегда, что ты рядом (без лжи и одежд)…
Что духом мы близки, что голос твой слышу,
что небо давно всё решило за нас!
А то, что в стихах изливают и пишут—
так это всё «сор из избы» про запас.
Вдруг вновь оглянуться придётся туда же,
где мы были счастливы и …Навсегда
там будут стихи эти… На абордаже
у мрачных сомнений и злобы вреда.
Но, впрочем — мне больше не надо ни слова.
Без них я любила, без них ухожу.
Тебя мне хватило — не надо другого.
Не веришь… Я очень тобой дорожу…
Не знай же об этом, не верь, и не думай!
Прошу тебя, помни, что это каприз…
Что я сумасшедшая, что мне не ново —
бросаться словами — то вверх мне, то вниз…
Так думай — так лучше! Я знаю, я знаю…
Не убедительно всё под луной…
Мне больше не надо волшебного рая!!
Ты первый ушёл, чтоб быть вместе… с другой.