Эллады сыны и сыны Иудеи...

Евген Маланюк




Ars Poetica


Юлиану Тувиму


1.

Всё начинается с созвучий,
Сначала – смех, потом – игра,
А вслед – безудержный, летучий
Огонь, чтоб знать: теперь – пора!

Десятилетьями вонзали
В живую жизнь словесный ряд,
Зайдясь в лирическом запале,
Не унимая дрожи в жале,
А ныне – только дым и чад.

О, суть и лють судьбы проклятой,
Что горче, чем кончины миг!
Она – кровавая расплата
За каждый день, за каждый стих.




2.

...Мчатся тучи над мартом весенней отарою туров.
Разом – яркое солнце и влажный летучий норд-вест...
Только вдруг – испытание пыткою литературы.
И слова – каждодневный пожизненный крест.

Целовал, а внутри  тебя ритмом звучало: ц е – л у ю.
Расцветали черешни, в е с н а – рифмовал ты – к р а с н а.
Даже боль, даже нервы звенели, как струны, не всуе,
И силлабы цвели на заре и рождались во снах.

Было сладко вначале, а позже – всё горче, без края.
Как порок, как наркоз это: имя назвать и убить.
…Так  пейзажи и муки, и время в строку облекая,
Научились мы в звуке эпохою быть и мгновеньем жить…



3.

Вечно сжатый в пружину и хмурый,
В миг улыбки к тревоге готов,
Morituri литературы,
Гладиатор безжалостных слов.

Вечно – чернь и жестокость арены,
Вечно – падая, снова встаю.
И язвят своры взоров надменно
Иссечённую душу мою.

Так горю, ибо неодолимо
Входят в кровь мою через века
Заклинанья кандальников Рима –
И варяга, и казака.



4.

А ты ветхозаветным жаром
Наполнил новые слова,
Чтоб каждый день был – гнев и кара,
Чтоб стих твой пламенем пылал.

И ловишь миг, намёк, секунду,
Чтоб и распять, и пригвоздить.
Поскольку кровь в проклятье бунта
Всё помнит те ещё кресты.

И в горьком тонких губ смеженье,
В библействе мыслящего лба
Мерцают скорбь и пораженье,
Тавро веков, твоя судьба.



5.


Эллады сыны и сыны Иудеи,
Враждой разделённые дети земли
Крестом и железом и ядом идеи
Возводят и рушат все Римы, Кремли.

От греков и римлян, провинций, колоний
Гремели столетья меча и огня,
И к Богу вздымая бессильно ладони,
Молили напрасно великого дня.

И месть не жалела ни крови, ни яда,
И дымом руин упивались ветра.
Два лютых врага – Иудея, Эллада
От Тибра и Рейна и вплоть до Днепра.

И я средь чужих в нестихающей скорби,
И ты (на всём мире – чужбины печать)
Даруем всю боль свою urbi et orbi,
И выси в ответ продолжают молчать.



6.

Мы знаем больше, чем они –
Те, что руками лепят слово.

Вынашиваем плод весны,
И мускулиста наша мова,
Рождённая в багрянце мук,
В живом пыланье лона Музы.

И крик родильный – вечный звук
Нерукотворных наших музык.

1930



Перевёл с украинского
Сергей Шелковый