Жизнь

Горят огни в метель и вьюгу,
Надёжным маяком - для друга.
За тонкой пеленой стеклянной,
Пылает дух,- багряный.
И трудится душа: и день и ночь,
Превозмогая слабость и немощь.
Как будто самым грешным душам,
Ты топишь - одержимый чёрт - котёл и душишь,-
Пугливых птиц из мыслей и сомнений.
И бодрствуя, бредишь сновидением,
Что вот пришли они со извещением...

Который день и ночь ты кормишь пламя,
Как будто легион, - ты держишь знамя.
Маяк для кораблей пустынных,
Что ходят по снегам былинным.
Колени задрожат,- ты взором в строй их ставишь,
Рука на миг ослабнет, но ты спиной поддашь
Угля в огонь голодный;
По телу вьется змей холодный...

Ушла упряжка вдаль,
Но закипает сталь.
Минуты ожиданий,
Как годы седых знаний.
И всё твоё волненье,
Уходит в поклоненье:
Пылающему жару,
Огню, живому дару.

И час за часом, раз за разом,
Ты кормишь злого зверя.
В надежде, сквозь потоки льда
Ты топишь своё время,
И оттого, на йоту вес,
Легчает твоё бремя,-
Что озаряешь вмиг навес
Бурлящей вьюги племя.

Летят снега и злеет ветер,
Он безпощаден, хоть и светел.
Но ты, как чёрт, в земном Аду
Не йдешь стихии в поводу.
Лопата,- как копыто,
А уголь - почва тверди.
И ты весь злой и битый,
Взрыхляешь почву эту.

Ещё бросок, еще минута,-
И дышит час у чутко ухо.
Вот лай собак, вот скрип дверей
Стоят во льду ряд егерей.
А в их руках, а в их руках
Письмо-пакет и смех и взмах:
"Родился сын, 5,100 - с зубами.
Мы ждём тебя. Жена жива; - С цветами!"