Больно

Тихо сижу я в кафешке пятничной
(Плавится сыр, как и мозг), читаючи.
Что-то бормочет плейлист мне вкрадчиво
Голосом Стинга и Пети Налича.

Там, за окошком – промозглость Невского,
Здесь, рядом с чашкой – лежит пироженка...
Вдруг подскочу, как от звука резкого:
Снова. Опять. Застрелил. Заложники.

И понеслась угрожать, куражиться...
Рим и Нью-Йорк в боевой готовности...
Прыгает текст: голова откажется
Верить в победу такой духовности.

...А на экране орлы ли, ястребы:
В небе летят высоко, размашисто.
А на земле-то там – алебастровый
Остов торчит самолета кряжисто.

Взгляд поднимаю – табло из Пулково:
График полетов. Зачем? Для имиджа...
В воздухе эхо от плача гулкого,
Здесь же остались понты такими же.

Плачу бессильно, бесслезно, истово:
Сколько же можно? Конца и края нет!
Перед глазами – лицо мучнистое
Той, кого горе неисчерпаемо.

Вы преуспели, мерзавцы, сволочи:
Вот он, наш страх! На же, жрите, каины!
Только вот жить в теплой норке кроличьей
Будем не вечно. Долой отчаянье.

Знаю, настанет пора волшебная:
Кончатся войны, исчезнут армии...
Ну а пока наша жизнь ущербная
Страшно похожа на ферму псарную.

20 ноября 2015 г.