Поэма Судогодские очерки

Кульков Виктор Константинович
(лит. псевдоним Петр Лирэнский)
поэт, поэзии талант прозы
рожден 13.11.1984., г Судогда.


13.11.2015 – 13.12.2015
Поэма «Судогодские очерки»

1. Спортивный Переулок
2. Судогодские люди
3. Автобус 
4. Реальная Система РС
5.      Голодуха - у духа

1. Спортивный Переулок
Эх раскинулась просторной
дорогой бедная улица .
Прозвища у дороженьке конечно разные,
а суть то одна – прямая ведь в центр уездного города. –
Эй Тима первый двор.
Говорит Тима со второго двора –
А глядь, уже щебёнкой посыпали нашу родименькую тропочку,
по которой и в грязь не пройдёшь, во как пшеницу на голой
полюшке посеяли .  –
Э, Тима. Послышалось с третьего двора –
      Действительно, пшеницу, да какую крупную посеяли. –
Вышел небритый с похмелья старец. –
 Слышать и в правду здесь тропка усеяна первосортной пшеницей,
да такой крупной. –Дед, а тебе не мерещится случайно.
Пронеслось фырчаньем от первого двора.
Дуралей это не благовонная пшеничка, очень,
крупная щебёнка, а после самогона,
надо закусывать, а то так к нашему замечательному местному психиатру скоро попадёшь. - Ни чего, вот похмелюсь, и щебёнка будет .
Стояли, стояли так э так три детины –
два здоровенных, третий поменьше
и в замешательстве.
Откуда такое счастье привали,
невесть откуда такая?
      Конным роботом едет желтовато-оранжевый
 грейдер и не жалея земли,
укладывает белым полотном дорожку.
Покраснели от счастья Тимы,
крестным знаменем обвели свои рабочие
грудины, что было мочи и поклонились первопроходцу
и понеслось. Восторг в их глазах засиял
ярче утреннего солнца,
словно собор Екатерины в центре сам
итрополит святейший посетил.
Да уж, а по такой то дороженьке,
особенно в осеннюю или весеннею распутицу,
как за сто вёрст. 
Идти до магазина, особенно за пол литром третьему
      Тиме, и народу, жителям как по
крапиве  ходить в перекрёсток з
а хлебом и молоком.
Во, а у деда о счастья уж вместе с бородкой,
и шапка валится с головы.
Он бедный о счастья
еле-еле на ногах стоит
и кланяется дорожным
строителям –
Э, товарищи заходи,
налью, я всю жизнь свою
долгую ждал,
когда здесь положат асфальт,
ах, дождался. –
Он бедненький даже прослезился. 
      - Теперь и моя коровка жирная,
масленая будет, как барыня ходит по асфальту,
звеня не копытцами, а каблучками.
А гадить по пути к пастбищу
я ей не позволю. 
Будет у меня к обочине сходит,
мыча от счастья.
Ах не ужели нам дороженьку в жизнь 
проложили.
Эй, дед не робей –
засмеялся молодой рабочий –
это не вам дорогу проложили,
а чтоб наш гнилой автобус Авто-дора 
по асфальту ездил, а главбух.
могла без препятствий доползать к автобусу. –
       Всё равно милости прошу. –
 Прослезился дед. –
вы если что, заходите, такое событие надо отметить,
краюху хлеба с солью,
солёного огурчика свойского
выдержанного самогону налью,
 не то что дрянные виски в нашем «Магните» пылятся на витринах. –
Дед обязательно зайдём, да с гостинцами,
но как дело будет сделано – через недельку.
Так что, накрывай поляну, ну и мы не пустыми придём . –
 С сочувствием и уважением произнёс бригадир.
Да, а земля твёрдая, истёртая
с сухими корнями некогда вырубленных деревьев.
      По граблями грейдера так и летят осколки
их в разные стороны.
- Ой, соседушки – обрадовался первый двор –
Поведу-ка я жёнушку по асфальту
да пешком за дублёнкой
в центр и за руль не сяду,
по новому асфальту любо-
дорого и пройтись не стыдно,
чистенький, опрятный, не то что по грязи срамной. –
Какие же камушки здоровые щебня,
белые-белые, даже и черпать их не буду,
хотя в огороде пригодились бы,
не дорога на многое важнее,
по ней ведь на дети ещё в первую
школу будут ходить.
      Благодать какая, да еще и от неба.
Дороженька устелена не пшеницей первого сорта,
а отборным Андреевским щебнем,
добытым из недр просторной земли русской. 
Вот ноченька прорылась сквозь дождливый и
пасмурный полдень.
А утро уже асфальтировать, только от центральной улицы Ленина.
Всё ровней становится не просто дороженька,
а сама улица со скромным названием Спортивный Переулок. 
Первая фреза, вторая вреза, каток и горячий
ковёр раскалённого асфальта остывает под белым солнцем.
      В прошло эти гадкие, розовые,
коричневые, уродливые комья-кочки грязи,
а теперь дороженька стала спортивной эстафетой,
 по которой удобно и ездить, и ходить, и гулять.
 Колёса укладчика тукнули
сильней по рыхлому тесту асфальта и
и под рёв мотора покатили вперед .
Щебень, комья инструмент,
мусор – всё с могучей удалью
обкатных барабанов хорониться под асфальт.
Только уши оглушает,
Пот со лба течёт к земле.
Глянуть в ноги –дрожь смещает
От звучаний словно в мгле –
Как ревут моторы техник.
      А дороженька идёт,
Аж по самый красный ельник,
Где гриб-ягода растёт.
На второй день утром небо  чистое,
синее без тучевых дыр.
Погода солнечная, ясная.
Три Тимы уже ожидают, когда
 асфальтное полотно и до их двор
дотянется, когда можно будет
снять шапки и поклониться великой
дороге, пролёгшей в маленькой
уездном городке Судогда. 

2. Судогодские люди
Рассветные зори Бега
на поле блаженном там трактор стоял
колосьям на поле траве не мешал
а небе горели все звёзды ночи
и песню пропели пастух не кричи
коровушек тихо тропой деревень
гони ты не смело рогами олень
а мурка кошачья попросит с утра
не много покушать ты дай молока
горят звёзды тихо молочный удой
всем хватит еды молока водопой
а травку коровушка жуй не спеша
мясная корова ты так хороша
в лохмотьях пастух вас гонит без гнута
любовью пастушью лишь словом спеша
рассвет наступает четыре утра
коров выгоняют пастись молока
побольше и хлеба краюха мужик
коров всех пасёт деревенский наш бык
пшено трактор сеет а платье весна
сиреневом смеет всем нет не до сна
встают пред рассветом все семьи к труду
звезда угасает иглою в пруду
мужик деревенский в труде до зари
не пьющий успеха в труде говори
Образованный человек Чамерево
шёл из города учитель
чтоб деревне послужить
с букварём всех лет лечитель
чтоб со школой тихо жить
даль прозрачна туманна
а тропа что поворот
учить слову без обмана
цифрам наш учитель в пот
пальцы чертят мелом буквы
нет болот зелён камыш
букв зелёны белы луквы
по воде плывёт лик тишь
ветер треплет волос жадный
лён не волосы и дар
обучать деревню ладно
буквам цифрам свет-пожар
даже староста деревни
на урок пришёл считать
математику что древний
Пифагор сумел чертить
он стоит учитель в школе
всех наук наш доктор есть
доблесть храбрость просто воле
и учителю вся честь
камыши растут зелёны
и умеют все читать
даже медные все клёны
математику считать.
Пахарь Лаврово
любит родину девица
землю милую свою
а в село и жить пробиться
полюбить листву-хвою
пашню-матушку любимо
не всякий сможет жить
просто городом гонимый
пашню силушкой любить
не боится кто лопаты
землю русскую вскопать
эти соты эти рати
грядки кроткие вспахать
кто встаёт лишь рано утром
солнцу красному в ответ
шлёт приветствие утёрто
солнцу красному в ответ
любит родину девица
и подняла мужика
чтоб траву косить не спится
всем коровам молока
только я под вешним солнцем
плачу в жизни я один
локоть гладу у оконца
словно солнце светит день
мне бы Девицу да жёны
для неё я буду жить
и пахать везде лужённо
даже в слове а не пить
              Охота и труд     Ликино
затеряюсь в травах влажных
по болоту я пройду
к камышам своим отважно
пух свободы соберу
на обедню я голодный
суп хлебать  к тебе приду
что мужик от всех свободный
пообедать к терему
здесь у утреннего леса
суп а не кому варит
голод лишь сошёл с небеса
а голодному как жить
тем лишь суп кто главу ложит
в пашню плача за трудом
не жалея сил возложит
поле всё пшеничный дом
кто с ружьём поднимет лани
я за брата помолюсь
не стрелял я сам в оленя
мясо есть я побоюсь
но вспашу лопатой землю
и картошку посажу
по часам в труде не дремлю
и пример все покажу
огород сажайте грядки
слушай церковь колокол
а безделья скотство прятки
и безделью в рёбра кол
ты трудись работай смело
и поменьше водки пей
создавай труды умело
песни голосом пролей
             Судогодский и Владимирская
буду вечно тосковать
я в могиле по родному
дому мужество принять
смерть не страшно мне иному
белый цвет роскошных яблонь
сыплет снегом у ветви
мне так холодно и зябло
ведь любовь горит в роки
ты сыграй мне песню раня
ведь одну люблю Тебя
не спеши с игрой и ранит
сердце девственное дня
каждый лик суровый взгляда
на тебя одну смотрю
только ты совсем не рада
смотришь гневно по зарю
не виновен что влюбился
я черёмуху тебя
что цветы свои стряхнула
а на парня не глядя
пеший я солдат от жизни
без машины но в ногах
бережёт меня отчизна
Судогда и к чёрту страх
солнце вешнее с рассвета
Поднимает мужика
Чтоб к тебе идти с приветом
Я люблю издалека
         Снежное царство Стрельбище   
господа снега гуляйте
заметайте бедный лес
и пургой бревно валяйте
снежной праведной с небес
ты кричи ворона-ветка
шубу белую одень
ведь огонь метели уткой
на тебе сковал плетень
ветка шубки не гнушайся
ствол есть ноженьки твои
на одежду соглашайся
чтоб не мёрзли твои дни
вот и белая берёза
вся нарядная в снегах
пусть завидуют ей розы
городские просто ах
деревенская берёза
ты нарядна жемчуга
оброни к поэту слёзы
ведь люблю кругом снега

3. Автобус 
      а автобус ехал тихо   
сквозь дороги полотно
две ходили писать мило
я глядел лишь в волокно
      снега девственности грубой
посмеялись над о мной
лишь и влажные их губы
пьяных женщин движок ной
      дядя коля лишь поехал
а автобус наш нахал
дрогнул резво и поехал
мы рабочие в сон ал
      свищет двигатель отменный
дядя Коля довези
ты рабочих без измены
в жизни авто повези
      наш идёт автобус к смене
нас водитель всех везёт
весь в движенье без измены
раньше времени везёт
      ты везёшь рабочих к делу
наша будет колбаса
в новый год и без удела
вкусна словно небеса
      с новым годом и не пейте
а работайте что сил
песни женщины вы лейте
и любите до могил
      это я один остался
слову жизнь лишь посвятив
ведь зимой снега все талы
под листву широк нив.
      ты вези нас дядя Коля
верю я тебе поэт
ты и слесарь ни доколе
починю автобус след
      ты вези рабочих просто
а просто ты человек
коль в беде автобус
подтолкну мы русский век

4.  Реальная Система (РС)
         Ценовой геноцид  2014, Судогда
День прошёл и ночи тёмный путь,
А,  цена,  не смеет отдохнуть
Хлеб и молоко – цена небес
«Магнит» зайдёшь, продуктов словно лес
А я хотел сказать, а где столь взять рублей
Чтоб сытым быть , голодным не болей.
Не тот уж взгляд со смены-колбасы
А кушат ь хочется – не те басы
Заводят звук слез на сытость жизнь
На цены – взгляд – слеза и укорызнь.
Желудок, что прижался сморщив к сердцу
От гололу и жажды перца
В глазах темно и кушать хочется
А нет рублей, слюну вор ту теся,
Я так ушёл голодным из «Магнита»
Хоть холост и себя не прокормил,
Зато какие-то и где-то гниды
За счёт рабочего жируют в цвете сил.
         Собачья Жизнь 2015 Судогда
А вопрос совсем не труден
Жизнь собачья у людей,
Буханки хлеба люден
Институт семьи, слёз лей
Ведь однажды сынок спросит
Мать, отец голодным рос,
Плакал с голоду и в посох
Замерзав, с собакой ос.
Вся семья = вода и хлебца
А черного не видать.
А вода с травою херца
Суп голодный смогли дать.
Так кормила  мать ребёнка
В век машин богатыря
В своей голодной избёнке
Мысли мать и сил царя
Вырос царь на хлеб и воде
Рыцарь сей без молока,
Столь худой своей свободе
При рабочем молотка.
Папка был то инженером,
Мать врачом, система вся
Сына забрала от жиру
В голод жизнь – Богатыря
Солнце зелено и красно
Лето, нищие кругом
Только вам лишь жить прекрасно
Власти, Сласти красным днём
Не рабочим, не талантам
Образованным, людям
Плохо жить лишь вам властантам
Хорошо, свежо и ам...
         Нищий Ноябрь 2015, Судогда
Сегодня осень день получки
Ядрёный день усталый день
Семья к зарплате и отлучка
А магазин не хочет лень.
В постели жёсткой холод рваный
Гостит –голодная семья
Как жить на 2000 рублей
Слеза голодная слеза
Еще в мороз и ночь напился
От горя муж, жена ревёт
Пол без ковра уже стелился
В глазах детей прохладный лёд.
А вот и Судогда рыдает
В свой ясный день, на что тут жить,
Здесь каждый первый голодает,
Как заставляет жизнь тужит
А дети просят молока
А взрослые просят мяса,
Как жизнь 2015 голодна,
Зато жирует власть пояса.
Сияньем лунным всюду темень
Цена «Магнит» и рынок наш
На что одеться, прокормится
Вопрос хорош такой типаж.
Зарплаты нищие и злые
Террор повсюду ценовой,
А мы смиренные, пустые,
На что нам кушать в Новый

5.  Голодуха – у духа
водою и черным хлебом едим
мы немощная Судогда семья
камнем согреты мой дух един
как люди живут голоден я
у хлеба лишь крохи пройдут только годы
крапива жжёт губа а кушать подай
ревут мале дети у года навзгоды
а ржавые листья отмена рай
муж пьяный с бутылкой жена тихо плачет
за родину стыдно поэту у дня
трубач молодей а дитя только скачет
и просит а папа а ты не пьяней
созвездья на небе разрывом проснутся
в рассвете у тихого  скорби у дня
семья голодна дети зевнули
мы кушать хотим папа ведь мы семья
мы в стуже хладной без еды замерзаем
не пей а семью и жену ты корми
ведь завтра созвездьи чужие внезаймы
на небе прохладном сойдут у зимы
за нами гонитесь голодные лета
голодный желудок нам нечего есть
а наши младые здоровые лета
на хлеб дайте люди у голода весть