***

Все стихи  в этом файле выбраны из моей первой книги «КУЗНЕЧИК»

Я улетаю в эту ночь
Пылающей звездою,
Одно мгновение, но все ж
Побыть сама собою

И, оборвав тугую нить
Земного притяженья,
И жизнь, и смерть вдруг ощутить,
Как вечности движенье.

***
Я избегаю этих глаз
И рук тугих сплетений,
Дыханья сладостного фраз
И губ прикосновений…

Судьбу пытаюсь обойти,
Сама с собой в раздоре…
Как ты сумел меня найти
В людском огромном море!

Пути запретных чувств всегда
Так неисповедимы…
И Бог прощает нас, когда
Мы любим и любимы.


***

Уйдут мои тревоги и волненья
С косым последним солнечным лучом,
Как тают на земле лесные тени,
Когда уходит день за окоем.


Слетит с верхушек ветер запоздалый,
Легонько тронет, как бы невзначай,
Стелясь, как пес к ногам моим, устало
Туман притихнет около плеча…

И новых дней придет черед весенних,
Желанных. Будут снова вечера.
И снов других обман прикроет тенью
Глаза мои. И будет до утра

Мне сниться лето, в травах, на рассвете,
Твой взгляд, прикосновенье, - как обвал…
Наверно, я в твои попалась сети,
Которых ты еще не расставлял.



***

Я одна в золотом листопаде,
В голубых паутинок кружении,
И судьба по-особому платит
Мне теплом  в этих дней откровении.

Растрепал мои волосы ветер,
Бросил вихрем в них искорки проседи
И рябиновой гроздью повесил
Ожидание в воздухе осени.




К У З Н Е Ч И К

Пока трещит кузнечик за окном
И запах трав с лугов приносит ветер,
Попросим Бога счастья нашим детям, ;
Пока еще… на свете мы живем.

Пока закат малиновым огнем
Играет в злате маковок церковных,
Мы смех и голоса детей запомним, ;
Пока еще… на свете мы живем.

Как чист небес безбрежный окоем,
Как светел мир под синим небосводом!
Пусть крепнут наши чувства год от года, ;
Пока еще… на свете мы живем.


***


Садится солнце за рекой
В весенних запахах апреля,
В гуденьи первом, робком шмеля
Над прошлогоднею листвой…

Садится солнце за рекой,
Пройдя по небу путь привычный
Над суетою дней обычной,
В высокой цели неземной.


***


Струится свет дорожкой золотою,
Где небо опрокинулось в реку,
Где я стою над бездной голубою,
Вдыхаю мира щедрость по глотку.

Здесь чувствуешь движение пространства,
Здесь вечности дыханье за спиной,
Его глубин не ведая коварства,
Легко срываюсь вслед за синевой.






Т Е Б Е,    М О Й    К Р А Й


Там то же солнце в небе бирюзовом,
Но песни там иной рождают звук,
И дойны, обволакивая слух,
Тоской летят высокой над Молдовой,

Лучится день осенний в спелых гронках,
Рубин вина играет и хмелит,
И мартовский дурман земли царит
Над роскошью фиалок на пригорках.

Где в платьице, по теплым мшистым скалам
Сбегает детство в лето босиком
И звонким утекает ручейком
По травам, за село, к зовущим далям.

Не позабыть… С тобой мое начало,
Мой дивный край. Господь тебя храни!
Любовью мир вокруг меня сомкни.
Увидеть мне тебя и… жить сначала.



***



Я размениваю дни на сверкающую радость,
Я раскладываю жизнь на счастливые года,
Где вне времени и меж силы молодости правят,
И наполнены хмельной тайной взгляды и уста.

Я останусь навсегда в этом ворохе предчувствий,
В этой трепетности чувств, что подобна волшебству,
В ожидании любви, как рождественского чуда,
Как божественного знака на земле, где я живу.



***



Как жаль, все повторяется сначала
От давних и до нынешних времен,
Где в мире, от жестокости усталом,
Духовный мрак в тени чужих знамен

К нам в строки партитур змеей вползает,
На полосы газет, в страницы книг.
С экранов и трибун в нас убивают
Любви живой божественный родник,

Нас травят изощренностью насилья,
Нас с ног сбивает пошлости поток…
Но, высшей охраняемые силой,
Мы жизненных не путаем дорог.

И снова по крупицам собираем,
Как пчелы в улей свой нектар с лугов,
Тепло души, гармонии дыханье
И мира свет в звучание стихов.








Медсестричке Марии
и маме моей



Город плотно звучаньем оркестров пронизан
И настоем пьянящим весенних аллей,
И муаром знаменным в тиши обелисков,
И печалью улыбок во встречах друзей.

Как мне это все близко: и боль, и утраты,
Санитарных вагонов глухой перестук,
Сталинградская битва, плацдарм Ленинграда
И кольца окруженья разомкнутый круг,

Тяжесть голода, горя, тревог и страданий,
И из бездны глубокой отчаянья крик,
Долгих дней и бессонных ночей ожиданья
И нечаянной встречи дарованный миг.

Это все проношу я сквозь времени нити
В ускользающем свете встревоженных снов,
В очертаниях зыбких картин и событий,
В перезвонах набатных минувших годов,

Где иду в орудийном я грохоте шквальном,
Мерзну в стылых болотах и в танке горю,
Рву тугие повязки в бреду госпитальном
И потом… умираю в засыпанном рву…

Это судьбы прошедшей войны поколений
Строгой музыкой маршей раскрыли во мне,
Как в кино, всю картину пути потрясений
И надежд тех далеких и памятных дней…

Струи майского ветра незримо вплетают
Упоение жизни в безумство весны,
Но, как прежде, приходят ко мне, оживая,
Миражи бесконечной дороги войны.

И я плачу невольно и слез не скрываю,
Хоть цветочному морю не видно конца
В этот день. В День Победы, Девятого Мая,
Давним эхом войны плачут наши сердца.






Д А Ч А   В   А Л Е К С А Н Д Р О В К Е



Под ветра шум порывов бурных
И сумасшедшего дождя
Вползает влажный ночи сумрак,
Из сада темного крадясь.

Там, в такт слепящим вспышкам быстрым,
Грозы раскатистый мотив,
Метанье веток, трепет листьев,
Как негатив и позитив.

Глаза смыкает вздох рассветный…
Дождь переходит в светлый сон,
Где в небе россыпями света
Висит прекрасный Орион.




***


Сквозь память прожитых годов,
С каким-то странным постоянством
Ко мне один из светлых снов,
Ночи таинственной подсказкой,

Как в дверь настойчивый звонок,
Приходит. День. Село и лето.
Вверху, где крыши скат высок,
Я вижу церковь в бликах света

(Чуть приподнявшись на носки
И заслонясь рукой от солнца),
Среди ущелий близ реки
Знакомый грот, что к скалам жмется.

Как нарисованные в нем
Следы растений в камнях древних,
Где, как в листке видна живом,
Прожилок сеть тысячелетних.

Родные, детские места…
Мне горло сладкий ком сжимает,
И там, во сне, рыдаю я
Слезами чистыми… Светает.

Я пробуждаюсь, вся светла,
Как с причащения святого,
От детства нежного тепла
И счастья мига золотого.



***



Я не смотрю на время сквозь прицелы,
И не смотрю на жизнь, как на борьбу,
Не вижу мир сражения ареной, -
Я радостность из сотов будней пью.

Движением невидимым сознанья
Я мчащееся время торможу,
Ему я придаю свое звучанье,
И слово нанизать на ритм спешу.

Мне нравится накал стиха высокий,
Когда в мажоре строк я слышу звон,
И, кажется, в груди струна под током
Натянута, дрожит, где сердце, тронь, –

Польются звуки криком птиц весенним,
Взовьются чистым голосом трубы,
И всполохи живого вдохновенья
Наполнятся потоком ворожбы.



***



Зима в сверкающих одеждах
Стоит, открыта небесам,
Хрустит февраль морозный в снежных
Пластинках в такт моим шагам.

Лежит простор снегов без края,
Зависло солнце над землей,
Сверкают блики, отражая
Его лучей косых тепло,

Огнем зеленым, медно-красным.
Играют солнце и мороз.
Чуть покачнешься – вихрь алмазный
Взлетает тысячей стрекоз.

Схожу в поток мерцаний льдистых,
Как в отголоски детских снов,
Веселых, радужных и чистых,
В калейдоскоп без берегов.

Ловлю тончайшие оттенки
Углей, пылающих в костре,
Зари, лимонного, сирени,
Аквамарина в серебре…

Цвета надежды и сомнений
И цвет печали – голубой,
Смешенье вечности, мгновенья
И светлой радости земной.



***



Последний день июля. Васильки
Колышутся сиреневым в канве
Метелок трав и ласково щеки
Касаются, склоняясь к голове.

Нет никого. Истома и покой.
Кузнечики стрекочут. И елей
Шального лета, сладкий и густой,
Вдыхаю, лежа навзничь на земле.




К А Ч Е Л И


Так было только в детстве, на качелях, -
К земле срываясь и взлетая ввысь,
Мы вырваться безудержно хотели
Туда, где птицы быстрые неслись,

Паря легко под синими ветрами,
Над суетностью всех земных проблем.
Завидуя и глаз не отрывая,
Мы с ними улетали насовсем

От серых будней смело и упрямо
Под белые громады парусов, -
Там, за семью далекими морями,
Казался шире неба горизонт…

И выйдя, как всегда, в луга, к рассвету,
Я крылья ощущаю за спиной
И тот призыв к полетному разбегу…
А взгляд все той же бредит высотой.




О Д Е С С А


Я ищу этих улиц твоих первозданность,
Этих светлых дворов колоннадную высь,
Эту неповторимость соборов и зданий,
И стремительность лестниц, слетающих вниз,

То тепло и прохладу, знакомых на ощупь
Мне, обычных, гранитных и мраморных стен,
Их спокойствие, высь, аскетизм и барочность
В мягком свете зари, завершающей день…

Режет время на камне узор филигранный
Ветром, солнцем, дождя дробью струек и брызг,
И под пальцами в ритме тревожной морзянки
Бьется пульсом живым нескончаемо жизнь…

Я спускаюсь привычно по Пушкина к морю,
Вечер летнюю синь над востоком простер,
И внезапно, прекрасный величьем и мощью,
Перед взором моим открывается порт.

Совершенный порядок рельефов и линий,
У причалов полет стрел, как вскинутых рук,
Трепетание флагов, огней переливы
И протяжных гудков торжествующий звук.





В З Г Л Я Д   В   Д Е Т С Т В О

Песня о Дуруиторах и Проскурянах



Это розовое с красным всех оттенков и тонов,
В обрамленьи – зелень листьев в вспышках синих васильков, -
На ковре, на черном поле розы, розочки цветут…
Я заглядываю в детство, дома сельского уют.

Деревянное крылечко и колодец с журавлем,
Абрикосы возле дома и мальчишка за углом…
Я заглядываю в окна, разомкнув сирени куст, -
На стене – все те же розы, та же розовая грусть.

Вот ведет меня дорога мимо школы вдоль плетней
От знакомого порога к череде грядущих дней…
Я оглядываюсь, вижу: школьный двор лежит ковром,
Где горят пунцовым розы, как и в юности, - огнем.

Обовью себя, как лентой, виноградною лозой
И прильну щекою к гроздьям влажным ягоды хмельной,
Загляну поглубже в сердце – там Любовь царит и Мир…
Я заглядываю в детство. Фрунзэ верде. Трандафир.*

*Лист зеленый. Роза. – с молдавского





***


Наполняется солнцем раздолье двора
Школы, света волной накрываясь.
Тут гремел репродуктор всю ночь до утра,
Нас на бал выпускной приглашая.

Тот далекий июнь… Золотая пора,
Все пропитано праздником нашим…
Не таясь, там впервые, как будто вчера,
Мы стоим, крепко за руки взявшись.

Там летит за речные края, в темноте,
За село, до румынской границы,
Сохранившись надолго в своей чистоте
Только в самых глубинах провинций, -

Романтических лет неизменный фокстрот.
Тонет в «Брызгах шампанского» вечер.
Довоенных мелодий лирический взлет
Студит летней прохладою ветер.

Дружбу «Вечер в горах» нам сулит на века,
«Рио-Рита» надежду вещает…
Мы об этом узнаем потом, а пока
Ты все так же мне руку сжимаешь.



***

Раскроется занавес в музыке быстрой,
И зал затаит предвкушенье интриг.
И сердцем своим вам сыграют артисты
Забытую пьесу о вас же самих.

Ведущего путь не всегда выпадает
В судьбе. Но на сцене – мы все короли!
И, каждую роль сквозь себя пропуская,
Как в жизни, сжигаем свои корабли,

Страдаем и любим, и в вечность уходим,
И по-настоящему верим и ждем,
Из пепла встаем через время и годы…
А чашу свою наполняем… вином…

Великое таинство. Маски и лица,
Перевоплощенья чарующий миг,
Софитов лучи, полумрак закулисья
И выход на сцену, где зритель притих.

Успех и удача, признанье и слава,
И аплодисментов пленительный гром, -
Все было и будет, сегодня и завтра,
Как свет в роднике вдохновенья живом.




***

Такая пустота… И этот снежный сонм
Летит из вечности в замедленном круженьи
В пустоты города холодным серебром
Опустошенности, забвения и лени.

Все растворилось в этой зыбкой пелене,
Остановились мысли, время и движенье…
Лишь бездна шороха и снега в белом дне…
Кивок живых небес… Нирвана…Отрешенье…



***


Танцует апрельское солнце
В разливах весны молодых,
Как будто глубины колодца
Открылись ее немоты,

Как будто из серой темницы,
Ведомый призывом весны,
Наверх вырывается птицей
Чистейшего света родник,

Срывая замки подземелья,
Сквозь камня и глины пласты
И дрожью усталости мелко
Расходится в кольцах воды.




С А М О Л Ю Б О В А Н И Е


Я – многоточие в цепи бессонниц длинных,
Я – призрачность пустынных миражей,
Я – зашифрованность узоров паутинных,
Развешенных в феерии дождей.

Я – недосказанность, намек, прикосновенье,
Смятение разбуженной струны,
Я – неразгаданность желаний сокровенных,
Наитие рассветной тишины.

Я – неотъемлемость дыхания планеты,
Духовности ее. Я – человек.
Я – преломление в росе потоков света,
Я – музыка ручьев веселых, смех

И удивление открытое ребенка,
Я – таинство в распахнутых глазах.
Я – предвкушение рождения момента
Подснежника в подтаявших снегах.

Я – колыхание полуденного зноя
И полночи астральный ритуал,
Я – многозвучие сакральных перезвонов
В движении невидимых начал.

Я – ожидание, я – запах гроз июльских,
Крылатость и предчувствий глубина,
Я – вдохновения загадочная муза,
Прощение и радость без конца,

Полет фантазии и звездная туманность,
Мгновения и вечности накал.
Я – равновесие и я – непостоянство,
Гармония и двойственности шквал.

Я – тонкий замысел божественного мира,
Я – времени открытая ладонь.
Я – обрамление холодного сапфира
И чувственной материи огонь.

Я – воплощение судьбы неповторимой,
Небесного безмолвие и зов,
Я – бесконечная любви неутолимость,
Я – женщина, посланница богов.




Н А Т А Ш К А


В вечернем платье, как в оправе
Агата черного, зажат
Живой, сияющий, лукавый,
Воды чистейшей бриллиант.

Взметнулась рук изящных пара,
Спина откинута назад,
Прогнулся стан, и танца чары
К тебе приковывают взгляд.

Скользят мелодией знакомой
Изгибы шеи, плеч, локтей
И в ритма быстрого изломах
Движенья нервные кистей,

И трепет шелка в пальцах тонких,
Как у испанских танцовщиц,
Как зыбь воды речных затонов
В манящих всполохах зарниц.

Открылась прелесть ножек стройных,
И два точеных каблучка
Призывной властно сыплют дробью,
Блестя в софитовых лучах.

Каштан волос слегка взъерошен,
И каждый стрижки завиток
Любовно в «перышки» уложен…
Вся – полуявь, полунамек,

Вся – обаяние и тайна…
Но сквозь прищур лучистых глаз
Вдруг прорывается случайно
Игры пленительный соблазн.

И под улыбки маской милой,
Что надо всем имеет власть,
Высокой жизненною силой
Клокочут молодость и страсть.

Струятся в воздух невесомо
Фигур магический покров,
Прохлада мягких складок темных
И тела чувственного зов.

Танцует радость в звуках жизни,
Играет кровь, искрится смех,
И фейерверком счастья брызжет
Огонь знакомый из-под век…

Смотрюсь как в зеркало, сметая
Свободно дней ушедших груз,
Тону в любви и растворяюсь
В восторге танца светлых чувств.