Марионетки

Этой ночью за выбеленной стеной
дремлет крохотный дедушка-домовой,
обратившись куколкой костяной
у сквозного входа.
В нашей комнате весело и черно.
Коптится небо, пенится за окном.
Старый кот безразлично лакает дно
луны, опрокинувшейся к комоду.
Идём по краю, как куколки циркача.
Слюною брызжем, разгоняемся с толкача.
И все нас любят – дерзких, сугубых чад,
пока едет крыша.
Мы жаждем кексов, пледиков и резни.
Мы – статные викинги, детки, богатыри,
под каждой порой годы и волдыри
выпирают грыжей.
Наш огульный разум совсем пропал,
потерял свой чумной, бесовской оскал.
Он нас, впрочем, больше и не искал,
и не вспомнит даже
двор, подъезд и стеклянных птиц,
что крошились пеплом меж лунных лиц,
когда город вспухал из-под половиц
и прослыл не нашим.
Опустим шторы, спрячемся под кровать.
Будем долго там времечко коротать,
возрождаться, стариться, горевать
без единой мысли.
В нашей комнате весело и светло.
Кот разлил прокисшее молоко
и, рыча, безразлично лакает дно
надломившейся старой миски.