9. Маттео узнаёт о предательстве сына

Маттео  шёл  невдалеке
С  ружьём  и  веточкой  в  руке.
Чтоб  быть  всё  время  рядом  с  ней, 
Гоняя  жалящих  слепней.

С  подобным  сталкивался  я
В  горах  Кавказа...
                Здесь  мужья,
Как  в  Корсике,  поднять  могли
От  лона  матери-земли
Кинжала  жало-остриё,
Запас  патронов  и  ружьё,

А  тяжести  несла  она -
Кавказца  гордого  жена.
   
Гостей  заметив  вдалеке,
Держа  оружие  в  руке,
Маттео  приближался  скрадом,
Держа  в  прицеле  двор  и  дом,
И  недругов  засевших  в  нём.

Жена  таилась  тут  же  рядом.
В  бою  обязанность  её -
Быть  сзади,   заряжать  ружьё.

Как  на  руку  Маттео  скор
«Охряные»  отлично  знали,
И  потому  предпочитали
Ретироваться  за  забор.

Лишь  Гамба,  на  родство  с  Фальконе
Молясь,  не  спрятался  во  схроне,
А  двинулся  к  нему,  крича:
«Свои!    Не  грохни  сгоряча».

Не  чая  в  родиче  угрозы,
Но  не  меняя  прежней  позы,
Спросил  Маттео,  отчего
Гостят  солдаты  у  него.

«Сегодня  я  и  вольтижеры
Поймать  сподобились  Санпьеро
Джованни — вора  без  стыда
Что  грабил  местные  стада.
Не  у  тебя  ли  он  унёс 
На  той  неделе  пару  коз?»

«Тебе  и  Господу  хвала, -
Супруга  голос  подала, -
Пора  держать  ему  ответ
Во  искупленье  наших  бед»...

«Молчи,  жена,  не  осуди,
Имей  сочувствие  в  груди. 
Он  голодал  и  был  раздет.
Для  нас  беды  особой  нет...
Туда,  сюда  ли  две  козы
Не  стоит  капельки  слезы».

И  вновь  сержант:
                «Он  наглый  вор!
Гроза  долин,  проклятье  гор...
Но  стойко  вёл  себя  в  бою,
Не  прятал  голову  свою.

Рука  Санпьеро-храбреца
Сразила  лучшего  бойца
Едва  не  насмерть,  а  другой
Лежит  с  прострелянной  ногой.

Но  Фортунато  твой  каков!
Бандит  ушёл  бы  от  оков,
Когда  бы  мне  его  схорон
Не  указал,  не  выдал  он».

«Как?!  Фортунато?»
                (Чуть  не  в  крик
Маттео,  обративши  лик
Глазам  жены...      Она  вослед:
«Мой  сын,  мой  ангел,  солнца  свет...
Санпьеро...  по  его  вине?!
Не  верю!    Вы  солгали  мне!» 

Все  в  дом  вошли.   Там  егеря,
Немым  участием  даря,
Дабы  мученья  облегчить,
Старались  сеном  умягчить
Носилки  храброго  врага,
Чья  изувеченна  нога,
Чтоб  он,  по  дальности  пути,
Не  помер,  Господи  прости.

Джованни  молча  наблюдал...
Но  вот  в  простенке  увидал
Маттео  с  Гамбой...
                В  тот  же  миг
Расхохотался  злой  старик.

С  презреньем  плюнув  на  порог,
Проклятьем  проводил  плевок:

«Анафема  жилью  Иуд!
Пусть  нас  рассудит  Божий  суд.
Фальконе  душу  загубил.
Я  предан  тем,  кого  любил».

Маттео  стал  белей  стены.
Сурово  брови  сведены
В  одну  черту...   Качнулся  он,
Издав  протяжный  хриплый  стон.

Поднёс,  кляня  свою  судьбу,
Ладонь  к  пылающему  лбу
И,  нервно  трогая  курок,
Всё  бил  прикладом  о  порог.