Наследство - 21

          Краваев Дмитрий Петрович среди родных, друзей и знакомых носил прозвище – Хоронильщик. Говорят, шибко любил похороны – ни за что не пропустит случая. Злые языки утверждали, мол, выпить любил на поминках. Но как там было на самом деле, открылось только на его собственных похоронах.
          Три года не дотянул до пенсии. Сердечная недостаточность подкосила, да и нервы, говорят, последнее время совсем сдали – мог с кем угодно на пустом месте поцапаться. Из морга тело покойного доставили в церковь, что рядом с домом,  отпели по чину, и повезли хоронить загород.
   
          Стояли серые ноябрьские дни, с морозцем, колючим ветром, снежком. Кто хоронил, знает, как зябко бывает на кладбище в эту пору – как ни утепляйся, а всё одно продерёт до мозга костей.
          Процессия, человек в шестьдесят, вытянулась и двигалась довольно быстро. Длинные, погребальные носилки с гробом несли узкими проходами между могил. На поворотах несущие цеплялись за оградки. Родионов до крови сбил кожу на кисти – так взмахнул рукой, чтобы сохранить равновесие.
- Эй, впереди, куда так тянете – на поворотах ведёт… наперегонки что ли несём?..
- Родионыч, кончай хохмить! После пошутишь, за столом…
- А я не шучу, на, смотри, как приложился…

          Предприятие, где трудился покойный, делегировало двоих – Кононова и Трошкина. Они никого здесь не знали, держались друг за друга и за венок – надпись на ленте гласила: «спи спокойно, дорогой Дмитрий Петрович, от коллектива сотрудников».
- Видал, как живой лежит… – прошептал Трошкин.
- Вот именно, как… снег-то на нём уже не тает… – и вздохнув, Кононов добавил. – Ничего страшного, все там будем…
- Но каждый в своё время… – зачем-то  подправил Трошкин, видимо, тоже хотел выказать знание.
- Ты на поминки останешься?
- Не планировал…
- Думаю надо – рюмку другую пропустить, а то я уже задубел – как бы не простудиться…

          Позади сотрудников, держа друг друга под руки шли женщины. Разговаривали.
- Чтобы покойник родным не снился, на лоб ему кладут блин, а перед тем, как начнут прощаться, снимают и съедают… но это только самые близкие родственники…
- А я знаю не так – чтобы покойник не снился, надо за ноги его подержать…
- Долго?
- Минуты три…
- Не болтайте глупости – о покойниках молиться надо, как следует, тогда и сниться не будут…
- А вы заметили, в комнате, где покойник лежал, форточки открыты были…
- Да, и зеркала не завешены, и телевизор – душа в зазеркалье ушла…
- Эх, всё теперь не правильно делается… обычно возле умирающего точильный камень кладут, чтобы смерть косу поточила, тогда безболезненно отходит…
- А я слыхала…
- Да, что вы всё ерунду всякую собираете – лучше бы молились, а чего не знаете наверняка, у батюшки спросите…

          Попрощались, накрыли крышкой, вбили гвозди, опустили гроб в могилу стали засыпать. Кто-то выкрикнул:
- А платок носовой в руку вложили?
- Нет! А зачем?
- Да как же он сморкаться там будет…
- Раньше надо было говорить… тоже мне, вспомнил…
- Я деньги под подушку положила – если что купит…
- Темнота, где там купишь?..
- А сколько положила?
- А ты зачем интересуешься?
- Может так платок бросить, на гроб, пока совсем не засыпали?
- Бросай!
- У меня пользованный…
- Граждане, у кого есть чистый носовой платок?..

          Засыпали. Установили крест, приладили венки, букеты.
- У кого пшено, давай посыплю, пусть птицы помянут…
- На…
- И конфеты давай – ребятишки бегают, подсластятся о упокоении души!
- Хорошо бы просфору положить…
- А просфору-то зачем?..
- На просфору ангелы слетаются…
- Не знаю, я такого не слыхал…
- Ну, всё товарищи, как говорится: мёртвому гроб, а живому чтоб… дружно, без паники садимся в автобусы и едем поминать…
- Хорошо бы и здесь, пока земля ещё тёплая…
- Да хорошо бы…
- Извиняйте, не взяли – не положено на кладбище есть-пить – такие вещи знать надо, как «Отче наш»…

          Поминали в столовой предприятия. Столы были расставлены буквой «П». Все всех слышали. Кутью съели молча.
- А теперь наливайте кому что, да помянем, как положено… Я слыхал, на Руси обычай был: кто больше выпьет и съест, то больше уважает покойного...
- Эт можно...
- Погоди, а покойному налили?
- А как же, вон стоит, рядом с вдовой, и фотокарточка, и образ Спасителя, всё как по чину…
- Хорошо… Ну, как говорится, дорогие братья и сестры, помянем нашего дорогого Дмитрия Петровича, пусть земля ему будет прахом, и небо пухом…
- Наоборот!
- Да, наоборот, извините, видимо мозги промёрзли, на кладбище гораздо холоднее, чем в городе… ну, давайте…
- За упокой не чокаются!
- Известное дело.

          Все говорили одно и тоже, путаясь – земля прахом, небо пухом и наоборот. После третьей настроение поднялось, стали вспоминать: и характер усопшего, и увлечения, и странности.
- А я вот всё же не пойму, за что его Хоронильщиком прозвали…
- Выпить любил на поминках…
- Да, и хорошо ведь выпивал… помнится, как они с Родионычем сцепились, когда мать Славки Вяльшина схоронили…
- Точно, а ведь он ему сегодня отомстил за тот случай – дал по руке…
- И совсем не поэтому! Не знаете, нечего зря болтать!
- А ты знаешь?
- Знаю! Мы с ним с первого класса в корешах – за одной партой сидели… я всё про него знаю…
- Ну и в чём, собственно, дело?..
- Он хотел научиться воскрешать… думал, если научится других воскрешать, то и себя воскресит…
- Ну, и как, результаты – были?
- В том-то и дело что нет – поэтому и выпивал – никак не мог понять, в чём ошибка, вроде всё делал правильно…
- Интересно, какова технология?
- Очень просто: три дня постишься, настраиваешься, медитируешь, а потом полностью сосредотачиваешься на сердце усопшего, направляешь туда все силы природы, всю энергию вселенной…
- Ясно… теперь он наверняка знает, в чём была его ошибка… у всех налито?..



17.11.15
13:26