В ответе за державу

Готов частично подвести итог.
Не поле перешёл, а прожил жизнь я.
Всё описать, боюсь, не хватит строк
И память всё становится капризней.
Всего не перечислить - детский труд
И нищета годов пятидесятых,
Когда не в радость праздничный салют
Для всех семей в полуразбитых хатах,
Где семьи выживали, как могли,
Варили щи из лебеды, крапивы.
Кто крепче - выстояли, слабые - слегли,
А многие погибли при подрыве.
Кругом снаряды: в поле, погребах,
В окопах, рвах, траншеях, полигонах.
Мы их таскали в подолах рубах
И прятались от дядечек в погонах.
Всей школой хоронили пацанов,
Убитых разорвавшимся снарядом,
Но шли на полигоны вновь и вновь,
Играя в партизанские отряды.
И лишь совсем немного повзрослев,
(Пятнадцать лет. Какие это годы?)
В порыве юности, нисколько не сробев,
Взнуздали жеребцов с конезаводов.
На Доблестном - Алешка Помазков,
А на Булате – Толик Решетилин.
Объезживая диких скакунов,
Вдоль - поперёк мы всё исколесили.
И то была не праздная езда,
Мы рубль несли в семейную корзину,
Порою разбивались и тогда
Считали, что на то мы и мужчины.
Кто виноват, что жизнь сложилась так.
Не просто шли своей судьбе навстречу.
Я цели подчинял свой каждый шаг
И каждый год был чем-нибудь отмечен.
Так кончилась и юности пора,
Настало время послужить Отчизне.
Покинув дом, я прибыл на Урал,
Настал черед армейской зрелой жизни.
Учёба, марши и военный быт,
Мы с малых лет уже были готовы
Любые трудности, лишения сносить,
Хлебая ежедневно суп перловый.
Никто не хныкал и не клял судьбу,
А в твёрдой вере, поклонившись стягу,
С последним звуком полковой трубы
Произнесли военную присягу.
И служба в караулах, на постах
Нас приняла не в девичьи объятья.
Терпели мы сосульки на устах,
Равняясь на отцов и старших братьев.
Я помню Пермь. Мороз под пятьдесят,
На Каме же мороз и того выше.
Тулупы тяжеленные до пят,
Сугробы поднялись до самой крыши.
А ты стоишь, вовсю заиндевев,
Как Дед Мороз, но только с автоматом.
В тиши ночной раздастся треск дерев-
Мороз идёт походкой супостата.
Возможно, помогало в службе то,
Что с детства мы ходили не в развалку,
Всё испытали собственным хребтом,
Пройдя послевоенную закалку.
Урал, Москва, а следом Самарканд,
Где повидал я звёзды Улугбека.
И понял я, безусый лейтенант,
Рождён я быть военным человеком.
Я не просил каких-то райских мест,
Я там служил, куда меня направят.
Пусть не всегда меня встречал оркестр
И с днём рожденья не всегда поздравят.
В конце концов, не в этом службы суть,
А в том, чтоб Родина жила спокойно.
И я прошёл довольно сложный путь,
Могу уверить, что прошёл достойно.
Страну изъездив под названьем Русь,
Изведав от столиц до тундры дикой,
Как сын страны я искренне горжусь,
Что был бойцом я Родины великой.
Рождённые в стране СССР,
Мы ещё долго истины не знали,
Что наша государственная дверь
Уже не дверь, а просто – проходная.
По повеленью нескольких владык
Семью народов потрясли разводы.
Им наплевать, грузин ты иль калмык,
Что ты советский по своей природе,
Что ты латышка, а твой муж еврей,
Что не враги костёл и синагога,
Что дети растеряли матерей…
Мы лишь сейчас в себя пришли немного.
Видать, не от великого ума
Великую державу развалили.
Теперь потребовала жизнь сама,
Чтобы хоть часть её соединили.
Пока рождён таможенный союз,
( От прошлого Союза просто тени),
Но, слава Богу, что родная Русь
В борьбе за жизнь не стала на колени.
От судорог за эти 20 лет,
Конечно, мы изрядно подустали.
Но видим – есть в конце тоннеля свет,
Мы за него дрались, мы его ждали.
Но как обидно, жизнь- то ведь одна
И жить бы нам и в радости, и в неге,
Такая жизнь лишь чуточку видна,
Мы снова только в стадии разбега.
Но, одним словом, други, се ля ви!
Не всё так сладко и не всё так плохо.
Любой из нас, попробуй, назови,
Без потрясений хоть одну эпоху.
Не всё было отлично. Это факт.
Я в беспокойных мыслях за державу,
Окончив в академии юрфак,
Отдал всего себя служенью праву.
Всё чаще дедовщину обличал,
Порою дезертирства с автоматом,
Однако я невольно отмечал,
Что не всегда солдаты виноваты.
Солдата бьёт, как правило, сержант,
Сержантов бьют нередко офицеры,
Имущество ворует интендант,
Причём, ворует безо всякой меры.
Был случай (это случай на века),
Когда завскладом прапорщик в погонах,
Отрыл на территории полка
Под продовольствие четыре схрона.
На сотни тысяч он стащил туда
Муки и круп, и прочего съестного.
Он наживался, не боясь суда,
За счёт пайка солдата рядового.
Период был: ни мяса, ни костей
В стране, в то время полуобреченной,
Начальник военторговских сетей
Сгноил полтонны колбасы копчёной.
Всё это было на моих глазах.
Борясь с хапугами, борясь за справедливость,
Причём, борясь на совесть, не за страх,
У политорганов я вдруг попал в немилость.
Что я был прав, лишь доказал в ЦК,
А до ЦК - прогнившая система.
Теперь, глядя на всё издалека,
Я понял, что стоял перед дилеммой:
Иль победить, иль превратиться в прах.
Но так случилось, что по воле рока,
Я победил, но… только на словах,
Свою карьеру, оборвав до срока.
И вот теперь я скромный адвокат,
Но также искренне я предан праву.
Солдат - он на любом посту солдат
И он всегда в ответе за державу.
И кем бы ни был, где бы ни служил,
Защитник ты или гособвинитель,
Ты прежде своей честью дорожи,
Чтоб и тебя потом не заклеймили.
И если честь несёшь ты высоко,
То невиновный не познает кары,
А кто на тяжкий грех идёт легко,
Тому в заслугу и тюрьма, и нары.