Гульжамал

Для всех, особенно для родственников,
все персонажи вымышлены,
а совпадения случайны.       

       Мне с бабушками и дедушками повезло. По отцовской линии у дедушки было две бабушки. По маминой линии у дедушки была одна бабушка, но зато какая! Её звали Кульжамал, дословный перевод с казахского языка – покрыть золой. Я как-то поинтересовался, почему такое интересное имя? И мне рассказали версию, что раньше, в таком ключе называли детей, чтобы не сглазить и не привлекать внимание джинов! Но у меня есть другая идея, что всё-таки Гульжамал, так как поэтический перевод звучит гораздо благозвучнее - красива как цветок. Что больше соответствовало действительности, она была красивой и удивительной женщиной, родившей восемь дочерей и четырёх сыновей, батраку, выкравшему её тринадцатилетней, на заре рабоче-крестьянской революции, из аула весьма зажиточного бая – отца!
       Когда я родился, а это почти что полвека назад, дед только-только стал персональным пенсионером республиканского значения. У него с бабушкой в центре Алма-Аты была огромная, по тем временам, квартира. Как-то в августе, прибыв в очередной курсантский отпуск, я решил проведать бабушку с дедушкой. Дедушки дома не было, и бабушка усадила меня пить чай. Я поинтересовался, почему она сама не притрагивается к еде. На что она со вздохом ответила: - «Апиток жок». Меня вдруг осенило! Это же отец и дядьки прикалывались – аппетита нет! Я, молча, встал из-за стола и сходил в ближайший магазин за бутылкой водки. Когда я поставил её на стол, передо мной сразу же появилась большая тарелка «дымящейся» домашней лапши. По мере опустошения бутылки, настроение бабушки портилось. После последней стопки, бабушкин «апиток» совсем скис. Я сказал, что могу ещё раз сбегать в магазин, она отрицательно покачала головой, и что-то бурча себе под нос, вытащила свою заначку, начатую бутылки водки. Теперь же её настроение с каждой стопкой улучшалось. После того как мы на балконе покурили бабушкиных сигарет с чёрным фильтром, она мне сказала, что бы я шёл домой, а мой привет деду она передаст сама: - «Не хватало мне упреков, что я уже с внуками пью!».  Да, бабушка до последних своих дней, к большой радости восьмерых зятьев, курила и пила, что нельзя было сказать о дедушке! Тот вообще не пил, и не курил!
       О том, как бабушка, подобно шекспировскому королю Лиру, путешествовала со своим «апитком» по домам дочерей, можно написать огромную трагикомедию! Но рассказать хочу один случай, который я услышал от своего дядьки. Он тогда только приехал из Египта, куда ездил как специалист химической защиты сельскохозяйственных культур от насекомых. Другими словами успешно воевал с саранчой:
       - Сижу это я в отпуске, дома один, все на работе. Вдруг приходит тёщенька! Ну, естественно, я сразу же поставил на огонь мясо для бешпармака. И вдруг она говорит: - «Тiзем сыркырапжатыр», (это  был второй пароль: - «Что-то коленку ломит»). А я говорю: - «Мы сейчас коленку то смажем, и она перестанет ныть!». Тогда мы хорошо «насмазывались». Только я, тогда как следует, закусывать не мог, мне в то время верхнюю челюсть ортопед вытачивал. А она мне говорит мол, почему я не закусываю. Ну, я ей за верхние зубы-то и рассказал. После очередной рюмашки, она достаёт свою верхнюю челюсть и передаёт её мне, мол, закусывай сынок! Я от смеха чуть под стол не упал!
    А ещё я помню, как бабушка готовила!  Она была просто кладезь национальной кухни! А как она готовила «Чак-чак», воистину восточная сладость! Это был целый обряд, секретное таинство, она выгоняла из кухни абсолютно всех. Для его приготовления, кроме необходимых ингредиентов, она требовала бутылку коньяка. Правда, на приготовление кондитерского шедевра уходило всего пятьдесят грамм. Остальное уходило на поднятие настроения мастера, что было так же немаловажно для улучшения вкусовых качеств идеального лакомства.
    Она была человеком крайностей, или супер доброй или супер злой, подвижной и очень острой на язык. Маленькая, хрупкая, но за справедливость могла полезть в драку и с гигантом. Много кому по жизни досталось от неё и не по делу тоже. И всё равно, её любили все, особенно дедушка. Тот ни минуты не мог жить без неё, потакал всем её прихотям, можно сказать, что она из него веревки вила.  Вы представляете себе, веревки из депутата Верховного Совета Казахской ССР с 1938 года (год, когда родилась моя мама!), грудь которого была увешена орденами и медалями, можно сказать из человека-легенды!
    Как-то, у них на квартире собралась целая толпа близких родственников, яблоку негде упасть. За большим праздничным столом, ломившимся от яств,  обсуждали необходимые мероприятия по проведению бриллиантовой свадьбы дедушки и бабушки! За столом шум и гам, бабушка,  с раскрасневшимся лицом, бурно жестикулируя руками, как всегда, на чём-то настаивала, на своём. А дедушка слушал и молча, смотрел на неё тёплыми глазами и когда попытался поправить ей растрепавшиеся из-под косынки волосы, получил такую словесную взбучку, трёхэтажности которой, мог бы позавидовать любой махровый прораб…
      Но, к большому сожалению, светлым мечтам не суждено было сбыться. Умерла бабушка, а ровно на седьмой день, к ней в рай ушёл дедушка. Ушёл по радуге, потому что в тот день, даже небо всплакнуло маленьким дождём…