Тим. гл. 28. 2. по Колин Маккалоу

28.2.

И Мэри тоже в озлобленье
Ускорила свои шаги,
Ей не понятны устремленья,
Что Дони с мужем ей враги.

Причина может в этом деле,
Возможно, кроется в другом,
Богаты(е) люди не хотели,
Чтоб родственником был «дурдом».

Сумела дома быть спокойной,
Чтоб Тим бы уловил покой,
Но всё равно, вопрос достойный
Он как-то странно задал свой:

— Ну что теперь мой папа с мамой? —
Ломая пальцы, нервный тон;
— Он похоронен в той же самой
Могиле, вместе с мамой он.

И нет причин для беспокойства,
Они спят вместе мирным сном;
Но Мэри чуяла расстройство
Своим «всевидящим» умом.

— В чём дело, Тим, ты что расстроен?
— Нет, Мэри, я вполне здоров,
Мне странно, как наш мир устроен,
«Ломает часто много дров».

Остался я без папы, мамы;
— Я тоже, Тим, ведь сирота;
— Сплошные в жизни «пляшут» драмы,
И от меня ушла сестра.

Единственная в жизни радость
Мне это, Мэри — только ты,
Мне не страшна с тобою тяжесть,
Добились мы своей мечты.

— Тебя я очень понимаю, —
При этом, подойдя к нему:
— С тобою вместе я страдаю,
Я тоже много(е) не пойму.

Сейчас пойдём с тобой на кухню,
Готовить буду я еду,
Все грустны(е) мысли в кухне «тухнут»,
Тебя обедом накормлю.

В общеньях Мэри с её Тимом
Всегда хотелось, чтоб слова,
«Любимый мой» не шли бы мимо,
Сказать их что-то не могла.

Конечно, было бы уместно,
Чтоб подтвердить свою любовь,
Ему бы было очень лестно
Их слышать каждый раз бы вновь.

Особенно, когда расстроен,
Когда потерянный весь вид,
Он был бы лучше успокоен
От всех возможных с ним обид.

А сможет ли когда-то Мэри
С ним обращаться, как с родным,
Ему открыть любви все двери
И дурой не быть рядом с ним?

И почему непринуждённо
Бывает только с ним она
На даче, дома ль, ежедневно,
В постели, если с ним — одна?

Её гнетут всё время мысли:
Враждебность Дони к Тиму, к ней,
Они её всё время грызли,
С ним находясь среди людей.

Их любопытные все взгляды,
Как будто судят их вдвоём,
В неё «пускали стрелы яда»
В их общий с Тимом «водоём».

Она вела себя достойно,
Во всём, что делала — тверда,
Хотя в душе и было больно,
Она терпела всё всегда.

Она была трудолюбивой,
С рожденья зная нищету,
К тому же не была красивой,
Жизнь посвящая одному.

Стремлению достичь достатка,
«Пленить» доверие людей,
Чтоб жизнь твоя была бы «сладка»,
Не потешались бы над ней.

Теперь же Мэри очень трудно
Всем нормам быть наперекор,
Хотя жизнь с Тимом неподсудна,
Союз законен с неких пор.

Забыться хочется безумно,
Отдаться чувству своему,
Но ей всегда быть нужно умно
На людях «прятать» их «во тьму».

А дело было в её муже,
Её всегда в том поддержать,
Не знал же он, как это нужно,
Себя на людях показать.