Такая судьба. Гл. 6. 10. Пикуль

Такая судьба. Еврейская тема в русской литературе (2015). Глава 6.10.

     В большинстве романов В. С. Пикуля (1928-1990) евреи не занимают сколько-нибудь заметного места, а то и вовсе не упоминаются. Исключение представляет собой роман «Нечистая сила». В издательском предисловии к нему говорится: «Роман ;Нечистая сила; автор назвал ;главной удачей в своей литературной биографии;. Судьба романа оказалась, однако, не счастливой. В семидесятых годах взялся его печатать ;Наш современник;, но опубликовал лишь отрывки под чужим названием – ;У последней черты;. Публикация вызвала директивную критику вразнос, и в подлинном виде роман пришел к читателю только в 1989 году».
     Дело, однако, обстояло не совсем так.  Конечно, опубликованную на страницах «Правды» статью В. Оскоцкого «Воспитание историей», в которой роман был назван «потоком сюжетных сплетен», можно квалифицировать как директивную критику, но произведение Пикуля вызвало яростные споры между представителями разных идеологических лагерей. Среди тех, кто не принял роман, были не только либералы. Валентин Курбатов 24 июля 1979 г. писал В. Астафьеву: «Вчера закончил чтение пикулевского „Распутина“ и со злостью думаю, что журнал очень замарал себя этой публикацией, потому что такой „распутинской“ литературы в России ещё не видели и в самые немые и постыдные времена. И русское слово никогда не было в таком небрежении, и уж, конечно, русская история ещё не выставлялась на такой позор. Теперь уж и в уборных как будто опрятнее пишут». Юрий Нагибин в знак протеста после публикации романа вышел из редколлегии журнала «Наш современник».
     И. Пушкарева писала: «По прочтении рукописи романа В. Пикуля так и остается неясным, зачем понадобилось автору поднимать давно забытые и погребенные на свалке истории события и факты второстепенного значения». Она усмотрела в нем не только «сырость и непроработанность текста», но и «смещение акцентов исторического процесса», «подмену классовой борьбы идеей саморазложения самодержавия».
     С другой стороны,  сын царского премьер-министра П. А. Столыпина, который выступает у Пикуля как одно из главных действующих лиц, в рецензии «Крохи правды в бочке лжи»  утверждал: «В книге немало мест не только неверных, но и низкопробно-клеветнических, за которые в правовом государстве автор отвечал бы не перед критиками, а перед судом».
     Еврейская тема появляется  в «Нечистой силе» не сразу. Лишь на последних страницах второй части романа мы находим глухое упоминание, что Распутин, коренной сибиряк, никогда до того не соприкасавшийся с евреями, узнает, что в России давно уже существует гиблый «еврейский вопрос». Потом автор привлекает внимание к национальности Богрова: он фигурирует как Мордка Гершов Богров, называющий себя Дмитрием Григорьевичем. И далее все, кто носит еврейские фамилии, сплошные доносчики и изощренные жулики. Ни одной положительной  еврейской личности на протяжении всего повествования нет. Так автор готовит читателя к многозначительным  выводам, к которым ему предстоит прийти.
     И вот во второй половине весьма объемного творения Пикуля, в «Прелюдии к шестой части», мы находим обширное рассуждение, играющее ключевую роль и заслуживающее поэтому особого внимания. В журнальной версии романа, появившейся под названием «У последней черты», оно отсутствует, как, впрочем, и многие другие антисемитские перлы, появившиеся в его отдельном издании. Писатель знакомит нас с «секретарем и приятелем» Распутина Симоновичем и, отметив, что эти два имени «прочно сцепились воедино», задается вопросом, «что их соединяло».
     «Еврейский народ дал миру немало людей различной ценности — от Христа до Азефа, от Савонаролы до Троцкого, от Спинозы до Бен-Гуриона, от Ламброзо до Эйнштейна… Да, были среди евреев великие философы-свободолюбцы, и были средь них великие палачи-инквизиторы. Русское еврейство могло гордиться революционерами, художниками, врачами, учеными и артистами, имена которых стали нашим общим достоянием. Но это лишь одна сторона дела; в пресловутом ;еврейском вопросе;, который давно набил всем оскомину, была еще изнанка — сионизм, уже набиравший силу. Сионисты добивались не равноправия евреев с русским народом, а исключительных прав для евреев, чтобы — на хлебах России!  – они жили своими законами, своими настроениями. Не гимназия была им нужна, а хедер; не университет, а субботний шабаш. Сионизм проповедовал, что евреям дарована ;вечная жизнь;, а другим народам — ;вечный путь;; еврей всегда ;у цели пути;, а другие народы — лишь ;в пути к цели;. Раввины внушали в синагогах, что весь мир — это лестница, по которой евреи будут всходить к блаженству, а ;гои; (неевреи) осуждены погибать в грязи и хламе под лестницей… Вот страшная философия! Сионизм, кстати, никогда не выступал против царизма, наоборот, старался оторвать евреев от участия в революции, и потому главные идеологи еврейства находили поддержку у царского правительства. Единственное, в чем царизм мешал еврейской буржуазии, так это воровать больше того, нежели они воровали. А воровать и спекулировать они были большие мастера, и тут можно признать за ними ;исключительность;… Из поражения первой революции евреи вынесли очень тяжелый багаж: разрыв Бунда с ленинской партией РСДРП(б), замкнутость и нетерпимость к неиудеям, кустарный подход к революции, ставка на свое ;мессианство;, кружки местечковой самообороны (та же ;черная сотня;, только еврейская!), масса жаргонной литературы и усиленная эмиграция. Царизм в эти годы был озабочен не столько тем, что евреи заполняют столичные города, сколько тем, что евреи активно и напористо захватывают банки, правления заводов, редакции газет и адвокатские конторы.
     От взоров еврейской элиты, конечно же, не укрылось все растущее влияние Распутина на царскую семью, и они поняли, что, управляя Распутиным, можно управлять мнением царя. Аарон Симанович вполне годился для того, чтобы стать главным рычагом управления: он признал израильскую программу Базельского конгресса, исправно платил подпольный налог — шекель и был полностью согласен с тем, что ;этническая гениальность; евреев дает им право порабощать другие народы. В этом же духе он воспитывал и своих сыновей; старший сын, Шима Симанович, учился в Технологическом институте и однажды проговорился среди студентов: ;А мой папа фрак надел, с Распутиным опять в Царское Село поехал — чего-то насчет Думы хотят потрепаться…; Но студенты оказались не лишены чувства чести, как это случилось с публикой у Донона, и они надавали Шиме пощечин…
     Недавно, в 1973 году, у нас писали: ;Принято считать, будто царем и царицей управлял Распутин. Но это лишь половина правды. Правда же состоит в том, что очень часто Николаем II… управлял Симанович, а Симановичем — крупнейшие еврейские дельцы Гинцбург, Варшавский, Слиозберг, Бродский, Шалит, Гуревич, Мендель, Поляков. В этом сионистском кругу вершились дела, влиявшие на судьбу Российской империи;. Знайте об этом!».
     В этом обширном пассаже многое вызывает подозрения не то в слабом понимании автором природы событий и явлений, не то в намеренном искажении. Не очень понятно, что такое «субботний шабаш», противопоставляемый университету, и почему гимназии несовместимы с хедером. Но главное – читателю внушается лживое и извращенное представление о сионизме. Что  такое сионизм? Несмотря на простоту сионисткой доктрины, или, быть может, именно благодаря ей, вокруг нее создана обширная куча домыслов, ничего общего с реальностью не имеющих. Сионизм — это идея еврейской государственности, это не стремление господствовать в России, а стремление переселить евреев всего мира в окрестности израильской горы Сион.
     Родилась она на пороге ХIХ и ХХ века, когда беды евреев,  как тогда казалось, превысили все мерки. Пропагандисты этой доктрины утверждали, что у евреев может быть только одна защита от насилия и уничтожения: собственное государство. Казалось, что история их странствий в течение двух тысячелетий достаточно убедительно это доказала. И евреи, в особенности евреи России, откликнулись на призыв сионистов. Наряду с евреями, просто бежавшими из России куда угодно, чтобы спастись от погромов,  было много тех, которые направлялись прямо в Палестину, чтобы на месте песков и малярийных болот строить свое государство. А Пикуль говорит, что  их цель — захватить Россию и управлять ею.
     Для Пикуля богатые, особенно если это евреи, не кто иной, как жулики и воры. На самом деле рост экономики России осуществлялся силами предпринимателей всех национальностей. Большинство из них были русские. Тот факт, что еврейских фамилий было много среди предпринимателей, не меняет общей картины и существа вопроса. Евреев было непропорционально много во всех областях, где им давали свободу, и предпринимательство не является исключением. При этом они никогда не были в большинстве, и никаких общих еврейских интересов у них не было.
     Не менее показательно то, что говорится о позиции Бунда и кружках еврейской самообороны, уподобленных им «черной сотне». Вначале — о «черной сотне». Казацкие подразделения, вооруженные до зубов, или просто грабители, вторгались в беззащитные еврейские селения, крушили все на своем пути с криками «бей жидов, спасай Россию», насиловали женщин и убивали все живое. Царская власть поощряла эти кровавые налеты. Защиты искать было негде. Когда чаша еврейских горестей была переполнена, появились активисты, призывающие евреев создавать отряды  самообороны. Вот эти-то отряды самообороны Пикуль называет «та же ;черная сотня;, только еврейская». Как не вспомнить иронические строки Губермана:

Не в том беда, что ест еврей наш хлеб,
а в том, что,  проживая в нашем доме,
он так теперь бездушен и свиреп,
что стал сопротивляться при погроме.

     Романист повествует о том, как несколько крупнейших еврейских магнатов, которых он называет «кагал финансовой олигархии», «держатели акций и ценных бумаг, раввины, издатели, банкиры и прочие воротилы» проявили заинтересованность отношениями Симановича с Распутиным. Тот предъявил им фотографию Распутина с дарственной надписью  «Лутшаму ис явреив». А об отношении Распутина к еврейскому вопросу сказал: «Он не понимает этого вопроса, но ему нравится, что мы всегда при деньгах».
     Симановича посвятили в планы «финансового кагала»: иудеи заинтересованы в поражении России в будущей войне с Германией. Симановичу следует употребить свое влияние на Распутина, чтобы содействовать достижению этой цели. В конце совещания сионисты решили завлечь Распутина в гости, чтобы выяснить, не является ли он замаскированным антисемитом. Как вспоминал Симанович, «после встречи с еврейскими представителями Распутин уже не скрывал свое расположение к евреям».
     Таким образом, роль евреев как исконных врагов русского народа установлена со всей определенностью. Но Пикуль акцентирует и другую сторону дела. «Еврейский вопрос», утверждает он, это выдумка. «В России было множество действительно угнетенных народов, а о каком бесправии могли говорить рубинштейны и манусы, гинцбурги и симановичи, владевшие банками, державшие конторы на Невском, хозяева редакций и универсальных магазинов? Разве их заботили судьбы нищенствовавших евреев – сапожников и портных?»
     «…Подлинно бесправные евреи-труженики – пишет Пикуль, –  никогда не были сионистами: напротив, все свои надежды на равноправие они возлагали на единение с русским народом, который сокрушит систему угнетения больших и малых народов империи». Пишет 1989 году, когда в Израиль из России иммигрировало около миллиона евреев! Когда более полутора миллиона евреев сбежало из России в другие страны!
     Классовое расслоение еврейской нации Пикуль акцентирует неоднократно. «Аарона Симановича арестовали сами евреи (я подчеркиваю это обстоятельство, как чрезвычайно важное)!», а простодушный русский Керенский посодействовал его освобождению. Накануне Октябрьского переворота «лутший из явреив»  «сумел бежать от гнева народного, от гнева праведного». Он «добыл себе справку о переломе руки. Загипсовав ее, Симанович укрыл в повязке тысячу каратов бриллиантов и миллион золотом. Поверх загипсованной конечности болталась бирка, заверенная врачами, что снять повязку можно не ранее такого-то числа».
     Убийца Распутина Пуришкевич гонялся за Симановичем с револьвером, но от гнева черносотенца еврея спасала белогвардейская охранка. «С богатых евреев Симанович собрал шесть миллионов рублей в пользу белой гвардии. Удивительное дело: белогвардейцы устраивали еврейские погромы, а сионисты жертвовали миллионы на поддержку погромщиков…». На пароходе «Продуголь», спрятавшись в каюте атамана Шкуро, он отплыл  из Новороссийска под вопли сирены и дикие возгласы пассажиров: «Бей жидов – спасай Россию!»
     Пикуль пишет: «А. С. Симонович в эмиграции выпустил книгу ;Распутин и евреи", в которой, не удержавшись, растрепал множество тайн сионистской шайки. Боясь разоблачений, сионисты, где только видели эту книгу, сразу ее уничтожали, и потому она стала библиографической редкостью… Из всей обширной распутинианы книга ;Распутин и евреи; – самая мерзкая, самая нечистоплотная!».
     Пуришкевич  пытался убить Симоновича и за границей, открыл по нему огонь из револьвера, но «нападение было отбито. Деникинская контрразведка, как это ни странно, всегда была на стороне Симановича, а Пуришкевича за покушение выслали…». Нет сомнения, что Симанович предстает в романе Пикуля намного отвратительнее, чем даже Распутин. Это его и «еврейский финансовый кагал» писатель называет «нечистой силой».