как вас теперь называть

Невозможно с этим жить и не писать об этом.

Выполняя закон о декомунизации, исполком города Волноваха, рассмотрев заявления жителей Швед, Солод, Горкун и др, переименовал памятник Чапаеву в монумент Козак.

Постановление исполкома требует внести изменения в паспорт памятника, учётную карточку, охранный договор и реестр культурного наследия Волновахи. Контроль возложен на комиссию (Пискун).

Этот гениальный ход властей Волновахи символизирует всю нашу жизнь не только за последние четверть века, а вообще – всю.

«Кто это?», – спросит любопытный ребёнок у бабушки, гуляя в сквере.

«Чапаев?», – скажет бабушка.

«А почему написано «Козак»?

«Переименовали».

И не нужно злорадствовать и ёрничать, как это делают киевские журналисты, предлагая переименовать памятники Ленину в памятники доброму медику, а Украину – в Новороссию, не нужно вспоминать Ильфа и Петрова: «в городе Кукуеве, переименованном в Пищеслав, решили поставить конную статую какому-то герою войны. Но позже этот герой попал в немилость и был заклеймен. А вместо него появилась конная статуя профессору Тимирязеву».

Не нужно обвинять исполком Волновахи, что он ждёт прихода «наших» и надеется на дивиденды за сохранённого Чапаева.

Всё проще.

Мы такие и мы так живём. Мы всегда так жили.

Нас непрерывно переименовывают, а мы остаёмся теми же кем были всегда.

Сегодня я заблудился в Киеве, что бывает со мной часто и в каждом городе.

Долго бродил по незнакомым улицам, заглядывая в бумажную книжку-карту.

Трижды спрашивал дорогу и через сорок лишних минут таки вышел через проходные дворы и мокрые осенние скверы на большак.

Добравшись до Интернета, я выяснил, в честь кого названы все те семь улиц, которыми я блуждал.

Все без единого исключения коммунисты, герои пятилеток и войн. Некоторые жертвы репрессий, но забирали их прямо из горкомов.

Последняя надежда рухнула вместе с улицей Картвелишвили – видный большевик, расстрелянный в 38-м по доносу Постышева.

Улицы переименуют, но таблички с названиями улиц и номера домов опять куда-то исчезнут вскорости и заблудший путник постигнет суть всех коммунизаций и декоммунизаций.

Как постиг её я.

Бредя наугад по грязи и опавшим жёлтым листьям берёз под мелким дождём на рассвете под хмурым небом Родины, я не испытывал отчаяния и безнадёги – наоборот, я понял как бесполезны все названия, указатели и метки.

Внешняя шелуха и скорлупа имён покинула меня, обнажив сердцевину, неизменную к счастью.

Меня назвали Борисом, приняли в октябрята и пионеры, затем – в комсомол, за малым не «вступили» в КПСС. Меня называли студентом, инженером, начальником, олигархом и беженцем.

Сепаратисты называют меня бандеровцем, а патриоты Украины – сепаратистом.

«Кто это плывёт по лужам с опущенными парусами как Летучий Голландец?», – спросит любопытный ребёнок у бабушки.

«Человек», – ответит бабушка.

«А почему написано это дурацкое Уменяимянету Этоправопоэта?»

«Переименовали».

И не нужно злорадствовать и ёрничать.

Нужно реже смотреть на таблички с названиями и в карту и чаще спрашивать дорогу у людей.

Контроль возложить на комиссию (Пискун).