Джонатан

Знаешь, а мы обязательно будем в небе — белыми чайками моря на берегу. Я берегу эту птицу под громким сердцем, я берегу эту птицу, пока могу. Джонатан в клетке упрямо стучится в прутья, дали лазурь увлекает его в полет. Джонатан тихо скребется в помеху-кости, Джо в поднебесье давно уже кто-то ждет. Он терпеливый, но все же немного жадный, любит мурашки и Брэдбери летом в ночь, сцену, театры, пустые под снегом парки; с возрастом жаждет увидеть малышку-дочь… Чем я счастливей — тем чаще он в клетке бьется, радость побед разделяя душой со мной. Джо позволяет себе восхищаться видом, в снах воспаряя под полной немой луной, смелым ловцом отправляя мне тень событий, он открывает мне жизни других планет. Чаек, похожих на Джо, никогда не встретить, в мире таких обезбашенных больше нет.

В радости — вместе, и в горе — вдвоем. Ночами
птица моя о свободе миров поет… В стареньком кресле-качалке, прожив до сотни, выпущу Джо в долгожданный его полет.

Знаешь, а мы обязательно будем в небе — белыми чайками моря среди светил. Сделай же так, что бы Джо не взлеталось дольше. Что б он сквозь дали галактик
Тебя
любил.