Покаянное

Из цикла ОБНАЖЁННАЯ ДУША.

Я недостоин «Англетера»
ни в те, ни в эти времена,
с моим уральским экстерьером
меня пошлют, конечно, «на»!

И я нисколько не обижусь,
зато осанку сохраню,
своим останусь возле рыжих
в непритязательном меню.

Блондинки тоже мне по нраву,
брюнетки – райская мечта,
люби их вечно, бес лукавый,
и я – святая простота!

А что касается гостиниц,
так в них я просто не ходок,
не заманить юбчонкой «мини»
туда мой русский говорок.

И на хрена висеть под люстрой,
травить людей своей тоской,
коль есть возможность спрятать чувства
в незавершенности мирской?
«»»»»»»»»»»»»»»»»»


Из цикла ОБНАЖЁННАЯ ДУША.

Мы пали там, где нас настигла
Смерть, собирая урожай,
переплавляя души в тигле,
зла на живущих не держа.

Мир не был этим  огорошен,
он за меня и за тебя
растит опять цветной горошек,
об убиенных не скорбя.

Зачем скорбеть-то понапрасну,
родятся новые мужи,
прольют потоки крови красной,
впрягаясь в старые гужи.

Всё узаконено природой,
война – потеха не на час,
чем меньше на Земле народа,
тем ей спокойнее без нас.

И ни к чему тут словоблудить,
привычней поливать свинцом
иконописность нашу, люди
с исконно жертвенным лицом!
«»»»»»»»»»»»»»»»»»

Вот такая нынче хрень:
бьёт огниво о кремень,
но искру не высекает,
хоть пыхти над ним весь день!

Независима, легка
за строкой бежит строка
мимо запятых и точек:
не нужны вы мне пока!

Серым перышком орла 
поперёк она легла:
что в душе твоей гнездится,
не отмоешь добела!

Возмущённо егозя,
я огниво в руки взял,
бью в кремень, а он разбился,
по столешнице скользя.

Знать, дела мои плохи
и не сжечь теперь стихи
с винегретом разных строчек,
с ассорти из чепухи.

Извини, читатель мой,
я споткнулся на прямой,
груз душевных разночтений
тяжелее, чем ярмо…
«»»»»»»»»»»»»»»»