Народники о социализме

      Первыми русскими мыслителями, провозгласившими  в начале 30-х годов XIX века приверженность идее социализма, понимаемого как переустройство общества на принципы социальной справедливости и равенства прав граждан страны перед законами, которые соответствуют этим понятиям, стали А.И. Герцен (1812 - 1870 гг.) и Н.П. Огарев (1813 - 1877 гг.). Возникновению же такой революционной идеи в России предшествовали социально-утопические искания отдельных представителей угнетенных народных масс, мечтавших о свободе и уничтожении эксплуатации, что находило выражение в виде разного рода религиозных учений и произведений фольклора, в массовых крестьянских движениях и в революционных движениях европейских стран в своём стремлении сделать так,чтобы право на труд каждому гарантировало и право на социальные блага достойно труда. Важное место в предыстории народнической идеологии занимают глубокие размышления над противоречивой сущностью западных буржуазных революций первых российских сознательных революционеров из дворян - А.Н. Радищева и декабристов (а среди последних в особенности П.И. Пестеля.)
 
      Однако только в 1832-1833 гг. в письмах и произведениях Герцена и Огарева начинает явственно проявляться устремленность к новому общественному идеалу, к справедливому строю, который, не отвергая разумных достижений буржуазной цивилизации, осуществит действительно, а не только формально правовое равенство людей.  Следует отметить, что представления родоначальников народничества о справедливом общественном устройстве на первоначальном этапе развития имели очертания религиозного, христианского социализма, смыкаясь, с одной стороны, с идеями раннего христианства, а с другой, - с учениями французских христианских социалистов (Ф. Ламенне, П. Леру и др.). Так, перефразируя А.И. Герцена поэтическими строками можно сказать:

«Живут в общине как семья одна,
Отдельно не имеют ничего,
Все общее и рознь там не видна,
Нуждающихся нет там никого!

А где богатство, разве нищих нет?
И кто тогда ограбил их?  Скажи!
Одно насилье и не виден свет,
И лишь раздор опять из-за межи…

Война и мир! Идёт двойной грабеж!
И где же правда, иль Господь слепой?
Когда своё взращённое не трожь,
Пусть даже и сгноит своё скупой.

Ещё б чуть-чуть – и можно на покой,
Но только ближний тоже вторит вздоху,
Когда Господь подвигнет нас на бой,
Чтоб победить нам мрачную эпоху.»

        Но победить эту мрачную эпоху, когда благоденствуют единицы, а нищенствуют миллионы до сих пор не так просто.  Пестель П.И. в «Русской Правде» констатировал, что в западных странах на смену феодальной аристократии пришла более опасная для общества аристократия богатства - владельцы крупного капитала. Россия же без потрясений не переживёт господства аристократии богатства и, чтобы не допустить этого, нужно не только отменить крепостное право, но и ввести новый аграрный закон - частичное установление общественной собственности в форме общественного фонда земли.
      См.: Электронный источник «Русская Правда» П.И.Пестеля. Глава третья. О сословиях в России обретающихся. Глава четвертая. О народе в политическом отношении. [Электронный ресурс]. - http://www.hrono.ru/ dokum/ra j>rl 825.html 88 Христос сказал: «Иду рабов освободить и попранных воздвигнуть»,  и скоро слово будет делом!»

         Позже (в первой половине 40-х годов), перейдя на позиции атеизма, Огарев и Герцен становятся решительными противниками соединения идей социализма с какими бы то ни было религиозными верованиями и учениями. Однако в истории русского народничества религиозные мотивы часто проявлялись в творчестве многих мыслителей, что свидетельствует об их традиционной приверженности христианству, как религии угнетённых созданной для борьбы с угнетением.
 
       Исходный тезис народнических взглядов Герцена и Огарева: одряхлевшая европейская цивилизация не способна создать более совершенного, более справедливого общества. «Мне кажется, что роль теперешней Европы совершенно окончена, - утверждает Герцен, -  государство с понятиями, основанными на поглощении личности обществом, на религии собственности и наживы, на привилегиях и монополиях, на нравственном дуализме (даже в революционной формуле «Бог и народ»), - такое государство не может ничего оставить потомству кроме своего трупа...».
        В Европе ныне, подчеркивал мыслитель, произошла подмена духовных ценностей ценностями коммерческого характера, поэтому там, по его выражению, «распоряжается всем купец». Основоположники идеологии народничества исходили из того, что в национальном характере русского народа заложено другое начало – общинное, коллективистское, проистекающее из его крестьянского образа жизни и не случайно народническую идеологию того времени назвали «крестьянским социализмом». Вера в особый, общинный уклад русской жизни давала народу веру в возможность крестьянской социалистической революции поднимало сотни людей на борьбу с несправедливостью царского режима.
 
     В концепции «крестьянского социализма» Герцена основополагающее значение отводилось «началам», вытекающим из общины, но в полной мере использовалось и идейное богатство теории западного социализма. В итоге Герцен приходит к емкой формуле русского социализма: «Мы русским социализмом называем тот социализм, который идет от земли и крестьянского быта, от фактического надела и существующего передела полей, от общинного владения и общинного управления, и идет вместе с трудовой артелью навстречу той экономической справедливости, к которой стремится социализм вообще и которую подтверждает наука».

     Из данного суждения видно, что Герцен считал важнейшим «социалистическим» элементом общины отсутствие безусловной частной собственности на землю (постоянный передел земли в общине по размерам семьи). К сельской общине он присоединяет и промысловую артель. Наконец, он указывает, что принципы социализма подтверждаются наукой, но, конечно же, не буржуазной политической экономией его времени. Правда, Герцен не указывает, какую именно науку он имеет в виду. Марксистская теория научного социализма в то время (вторая половина 60-х гг. XIX в.) уже существовала, но Герцен, как известно, не принимал ее основных положений.
     Главный вывод, к которому пришел Герцен: русский социализм должен стать результатом совместного деяния революционной интеллигенции - несущей личностное начало, просвещение, идеал социалистического переустройства всей жизни народа, хранящего вековую коллективистскую традицию. «Сохранить общину и дать каждому свободу, распространяя сельское и волостное самоуправление по городам и всему государству, поддерживая при этом национальное единство, развивая частные права и сохраняя неделимость земли - вот основной вопрос русской революции - тот самый, что и вопрос о великом социальном освобождении, несовершенные решения которого так волнует западные умы».

       Отмечая положительное значение герценовских оценок роли субъективного фактора (творческую активность революционной интеллигенции, потенциала русского народа в целом) в истории, следует признать и серьезный недостаток его концепции - отказ от исследования объективных законов общественного развития, от поиска новых факторов, способных к революционному обновлению российского общества (зарождающийся рабочий класс, его политическая организация). Впрочем, данный недостаток характерен для всех идеологов народничества. Идею социальной справедливости в рамках концепции «русского социализма» - вслед за Герценом, но с большей степенью конкретизации - активно разрабатывал и проповедовал Н.П. Огарев. Отрицательно оценивая творческие возможности буржуазной цивилизации, считая ее «промахом» в развитии человечества, критикуя абстрактность западноевропейских социалистов-утопистов, Огарев стремится подвести под идеал подлинно свободного и справедливого общества, где результат труда принадлежит самим труженикам, фактическое экономическое основание. Исходя из этого он и ратует за создание в России на основе общинного строя народного государства - федеративной республики самоуправляющихся общин, группирующихся в волостях и уездах.

     Он считал, что русская община есть коллектив тружеников, а не только сборище людей для платежа повинностей, что в её основании лежат элементы государственного устройства и человеческой справедливости и нельзя не видеть в русском общинном быте идеала общественной жизни. «Мы не можем не видеть в общине зародыша более спокойного, рационального и гуманного развития общества».  Он считал, что только в форме общинного землевладения социализм становится реальностью потому, что при наследственном землевладении развитие справедливости невозможно, что теоретический социализм не признает этого, так как не найдет в общинах своих социалистических форм. Но в исторической жизни, как и во всякой жизни, формы вырабатываются не по рецепту и не по плану, а при стечении определённых обстоятельств, движущихся от причин к следствию, со всеми случайностями, ошибками личностей, зигзагов экономики.  Утверждение социальной справедливости Огарев видел в ликвидации помещичьего землевладения и превращении общинной собственности в единственную форму владения землей.   «Дайте общине свободно развиваться, - убеждал соратник Герцена Огарев, - она договорится до определения отношений лица к общине, она даст право независимости лицу».

      Община, способная к развитию и обеспечивающая свободное развитие личности, мыслилась как основание, зародыш будущего общества социальной справедливости. Позже, обосновывая роль общины в некапиталистическом пути развития России, Герцен скажет, что Европа пойдет «пролетариатом к социализму, мы - социализмом к свободе».
 
       Примечательно, что аналогичной - народнической - точки зрения на значение русской общины придерживался и К. Маркс, указывавший на ее беспрецедентную живучесть, что она кое-где может пережить капитализм и послужит в России «точкой опоры социального возрождения» . У России, согласно Марксу, нет уже исторического времени, чтобы успеть хотя бы пробежать путь, на который в Западной Европе ушло от 500 до 700 лет. То есть, даже уничтожив в ходе капиталистических реформ общину,  для создания рабочего класса и для обретения им революционности нет времени. Отсюда вывод Маркса: самый возможный путь России - это альтернативный, русский путь к социализму через победу крестьянской революции. Решающим же фактором для того, чтобы этот путь стал возможным, является наличие на Западе уже хорошо сформировавшегося капитализма.
     Маркс, как следует из его письма к В. Засулич от 8 марта 1861 года и набросков к нему, был убежден, что Россия смогла бы, имея в себе извечный и органичный для нее коллективизм, подвести под этот коллективизм базу современной индустрии, созданной капитализмом вне России.

 Огарев Н.П. Русские вопросы / Утопический социализм в России. Хрестоматия. М., 1985. С. 227.
 Герцен А.И. К концу года // Собр. соч. в 30-ти т. Т. 18. С. 469.
 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т.19. С. 251.
 Колокол. 1858 г. 1 января. Л. 7. С. 55.
 Колокол. 1859 г. 15 марта. Л. 38. С. 312.
 Герцен А.И. Россия и Европа / Собр. соч. Т. 7. С. 168.


Н.Г.Чернышевский.

      Глубокое понимание сущности социальной справедливости было присуще и Н.Г.Чернышевскому (1828-1889 гг.), который в период подъема демократического движения и революционной ситуации (1859-1861 гг.) развивал и активно пропагандировал идеи народнического социализма. Ленин, отмечая вклад Н.Г. Чернышевского в борьбу против гнета и произвола, подчеркивал, что «Чернышевский, развивший вслед за Герценом народнические взгляды, сделал громадный шаг вперед против Герцена.   Чернышевский был гораздо более последовательным и боевым демократом. От его сочинений веяло духом классовой борьбы... Он был замечательно глубоким критиком капитализма, несмотря на утопический социализм».

     Н.Г.Чернышевский, также как Герцен и Огарев, специально не исследовал категорию социальной справедливости, но хорошо понимал истинную цену «буржуазной справедливости», законодательно закрепленной в странах Запада. «Юридическое разрешение для человека имеет цену только тогда, - писал он, - когда у человека есть материальные средства пользоваться этим разрешением».
      Юридически закреплённое буржуазное право, экономическим содержанием которого являются отношения имущественного неравенства, по Чернышевскому, может служить только «замаскировыванию несправедливостей, которые должны были возникнуть из господства индивидуализма, замаскировыванию варварства, оставляющего бедняка в беспомощности». Понимание экономического содержания справедливости позволяло мыслителю искать ее объективные основы в конкретных условиях общественной жизни. В этой связи великий революционер-демократ ставил вопрос о замене «справедливости», которая поддерживается господствующими классами, справедливостью трудящихся, соответствующей требованиям социального прогресса. «Политические перевороты, - подчеркивал он, - никогда не совершались без фактов самоуправства, нарушавшего формы той юридической справедливости, какая соблюдается в спокойные времена».
 
     Первым шагом на пути России к обществу социальной справедливости, то есть к социализму, по мнению Чернышевского, должна стать крестьянская народная революция, которая свергнет самодержавие и установит справедливое общественное устройство, жизнь в котором нарисована в знаменитых «снах» Веры Павловны. Чернышевский в этом произведении предвидел не только изменение способа производства материальных благ, но и возникновение новых, подлинно человеческих форм отдыха, досуга, общения людей, в общем, высокого качества жизни, как идеала социальной справедливости будущей эпохи. Конечно, в то время это была фантазия и утопия. Но такая высокая и гуманная мечта о светлом будущем вдохновляла людей.
     Н.Г. Чернышевский считал, что от человеческой воли зависит водворение законности, справедливости и правосудия, появление хорошей администрации,  предоставление каждому трудящемуся возможность трудиться и за труд иметь всё необходимой достойно труда, а не кормить паразитов, ему чуждых или враждебных.
 
     Таким образом, можно заключить, что Н.Г.Чернышевский близко подошел к диалектико-материалистическому пониманию социальной справедливости, реализация которой возможна лишь на основе познания закономерностей общественной жизни и объединения людей для такой реализации.
 Ленин В.И. Поли. собр. соч. Т. 25. С. 94.
 Чернышевский H. Г. Поли. собр. соч. В 16-ти т. Т. 6. С. 157.  Т ам же. Т. 4. С. 228.
 Чернышевский H. Г. Указ. соч. Т. 5. С. 405
 

М.А Бакунин.

     Но главным идеологом революционного народничества некоторые отечественные исследователи считают М.А. Бакунина (1814-1876) , с именем которого связано возникновение русского анархизма. Будучи талантливым публицистом, оратором, пропагандистом революционных идей, он всю свою сознательную жизнь посвятил борьбе за социальное освобождение трудящихся от наёмного рабства.  Бакунин считал, что никакая теория не может представить народу идеал его будущего справедливого общества, что если в какой-либо стране в самом народе не сложился такой идеал хотя бы в основных чертах, то не следует и мыслить о возможности социальной революции в этой стране. Идеал этот, по убеждению мыслителя, выдвигается из самой глубины народной жизни, представляя собой «результат народных исторических испытаний, его стремлений, страданий, протестов, борьбы и вместе с тем есть как бы образное и общепонятное, всегда простое, выражение его настоящих требований и надежд».  Данное суждение Бакунина весьма актуально и для современной российской действительности, когда безуспешно предпринимаются попытки найти новую общенациональную идею, способную объединить не только прогрессивную политическую элиту, но и широкие слои населения страны.

      В сознании русского народа, отмечает мыслитель, давно сложилось некоторое представление о том идеале, которое питает лучшие его надежды на справедливость в будущем. Он выделял в этом идеале три положительных и три отрицательных черты. Положительные - это почти всенародное убеждение крестьянских масс в том, что земля принадлежит тому, кто ее орошает своим потом и оплодотворяет своим собственным трудом; право пользования землей должно принадлежать не отдельному лицу, а целой общине, миру, а отсутствие этого, как следствие - враждебного отношения общины к государству.   Но эти устои народного идеала социальной справедливости омрачены, как полагал Бакунин,  такими чертам народа, которые искажают сам характер этого идеала, чрезвычайно затрудняют и замедляют его осуществление.   Это - патриархальность, вера в царя и в то, что человек поглощён окружающим миром. К четвертой отрицательной черте русского народного идеала он считал нужным прибавить также христианскую веру,  но, по его мнению, этот вопрос в России далеко не представляет такой важности как в Западной Европе, т.к. религиозные представления являются не столько заблуждениями ума, сколько подсознательным протестом самих людей против невыносимой жизненной несправедливости. «Церковь представляет для народа род небесного кабака, - пишет Бакунин, - точно так же, как кабак представляет нечто вроде церкви небесной на земле; как в церкви, так и в кабаке он забывает хоть на минуту свой голод, гнёт и унижения, старается успокоить память о своей ежедневной беде - один раз в безумной вере, другой раз в вине».
 
       Главной отрицательной чертой России того времени, чертой, из которой вытекают и поглощение личности миром, и «богопочитание царя», и религиозность русского народа Бакунин считал патриархальность. Беспощадно критикуя современный ему общественный строй, он не идеализировал русскую общину, в которой, как и в патриархальной семье, царил «гнусный деспотизм и подлое послушание, а потому и в обществе та же коренная несправедливость,  то же радикальное отрицание всякого личного права, как и в самой семье».
 
     В патриархальщине Бакунин видел «главное историческое зло», которое искажает всю русскую жизнь, вносит в нее ложь, лицемерие, тупоумие, холопство. Именно поэтому Бакунин призывал русскую революционную интеллигенцию «идти в народ» и готовить его к всенародному бунту, рвать замкнутость русской патриархальной общины, очищать народный идеал от всех отрицательных черт и направлять взоры трудящихся масс к его первозданной чистоте. Борьба за претворение в жизнь народного идеала социальной справедливости, по Бакунину, не может не быть трудной и длительной. «Христианству, поставившему своей целью основание царства справедливости на небе, - пишет он в данной связи, - нужно было несколько столетий, чтобы завоевать Европу. Нужно ли удивляться, что социализм, поставивший себе гораздо более трудную задачу - основание царства справедливости на земле, не одержал победу в несколько лет?  (Речь идет о поражении революции 1848 г.)».
 
      На полное решение проблемы социальной справедливости, полагал Бакунин, и в этом с ним трудно не согласиться, уйдут столетия: «Но история выдвинула ее, и отныне мы не можем оставлять ее без внимания, не обрекая себя на полное бессилие». Исходя из этого он четко сформулировал задачу, стоявшую перед революционерами-народниками, которую можно считать классической формулой социальной справедливости, являющейся актуальной и для России начала XXI века: «Организовать общество таким образом, чтобы каждый индивид, мужчина или женщина, находил почти равные средства для развития своих различных способностей и условия для их применения.  Создать такие законы в устройстве общества, которые сделали бы невозможным для всякого человека, кто бы он ни был, эксплуатировать другого человека и безраздельно пользоваться общественным богатством, являющимся, в сущности, продуктом труда многих людей, а позволяло лишь в той мере, в какой он своим трудом непосредственно способствовал его созданию».
      
       На пути к решению поставленной задачи, т.е. создания социалистического общества, а «социализм - это и есть справедливость»,  полагал Бакунин, стоит главное препятствие - деспотическое государство со всеми его церковными, политическими, юридическими, военными, бюрократическими и иными учреждениями, которое необходимо разрушить в ходе социальной революции и заменить его свободной федерацией вольных рабочих, земледельческих и фабрично-ремесленных артелей и ассоциаций.  Бакунин даже не предполагал, что можно сделать так, чтобы не только народ был для государства, но и государство было для народа, когда объединённый народ воспитывает, обучает и выбирает на конкурсной основе грамотных управленцев как в отдельных общинах, так и всей страны для её благополучного развития и не позволяет управлять общественными делами бездарям.  Нет сомнения, что для этого народ должен быть не только социально и политически грамотным, но ещё и сплочённым, хорошо организованным своей партией для борьбы против несправедливости, могло создать государство с такими целями, чтобы право на труд каждому гарантировало и право на социально-коммуникационные и интеллектуально-духовные блага достойно своего труда. А так как человек животное общественное, то и ответственность должна быть у каждого перед обществом и у общества перед ЧЕЛОВЕКОМ!!!

      Отрицание не только «деспотической», но и вообще любой государственности сложилось у Бакунина на основании убеждения в том, что государство - это насилие, притеснение, эксплуатация, несправедливость, возведенные в систему во имя абстрактной и мифической идеи всеобщего блага, идеи не подтверждённой конкретными социально-экономическими позициями для конкретного человека, а прикрываясь только общими словами, что "всё для человека, всё для блага человека!".  И при "советском социализме" многие знали этого человека в лицо...
     Государственная власть как «торжествующая несправедливость», по убеждению Бакунина, исходит от религиозной власти, т.к. «государство - младший брат церкви». Там, где начинается государство, считал он, кончается индивидуальная и коллективная свобода, и наоборот, свобода человека, расширение его прав приводят к переделу сфер влияния государственной власти. Государство несет людям «самое вопиющее, самое циничное и самое полное отрицание человечности».
 
      Теоретик анархизма НИКОГДА не отождествлял общество и государство. «Общество,  как естественный способ существования определённой совокупности людей, первично независимо от всякого договора людей и движущей силой развития общества выступает инстинкт солидарности, а государство вторично и им движет инстинкт власти правителя!» - писал Бакунин.  Он считал, что общество функционирует на основе естественных законов, а государство - искусственных, бюрократических. Государство с помощью своих законов и путем создания централизации, бюрократии и репрессивных органов постоянно стремится быть над обществом. «Государство, - пишет Бакунин в работе «Государственность и анархизм», - окончательно раздавило, развратило русскую общину, уже и без того развращенную своим патриархальным началом... Под его гнетом само избирательное право общины стало обманом... При таких условиях последние остатки справедливости, правды, простого человеколюбия должны были исчезнуть из общин, к тому же разоренных государственными податями и повинностями и до конца придавленных государственными законами и начальственным произволом». Отсюда выводы, сделанные Бакуниным: единственным выходом для отдельного крестьянина является разбой, а для целого народа - всеобщий бунт, восстание против несправедливости. А чтобы не было стихийных бунтов и напрасных жертв, прогрессивно мыслящие молодые интеллигенты должны «идти в народ» и объяснять людям цели справедливого общества и готовить социальную революцию. Следовательно, по Бакунину, уничтожение всякой государственности выступает в общественной практике как основной способ разрешения всех социальных проблем, включая и проблему утверждения социальной справедливости. Идеалом справедливого общества для теоретика анархизма было безначалие, безгосударственное федеративное устройство общества, для достижения которого необходимо было ликвидировать государство.
 
       В силу насильственной и антигуманной природы государства, Бакунин рассматривал его как искусственное, но исторически неизбежное образование, которое покровительствует экономически привилегированным слоям общества в деле эксплуатации народа. Для народа, подчеркивал Бакунин и в этом принципиально расходился с Марксом, государство всегда будет тюрьмой. Он опасался того, что представители народа, получив государственную власть и не внедрив законом социалистические принципы, не формируя социалистическую законность, «станут смотреть на чернорабочий мир с высоты государственной» и будут в правительстве «представлять уже не народ, а себя и свои притязания на управление народом», извратив сами цели социалистической революции и, как показала жизнь, его опасения подтвердились...   
       Выступая с критикой марксистского учения о диктатуре пролетариата, М.А. Бакунин заявлял, что между государством диктатуры пролетариата и буржуазной государственностью нет принципиальных различий. Государственная власть развращает всех, независимо от их классовой принадлежности. Более того, новая революционная власть может быть «еще более деспотичной, чем прежняя». Диктатура пролетариата может стать «красной бюрократией» и диктатурой пролетарских чиновников или пролетарской партии, а пролетарский вождь - превратиться в «диктатора-императора» и это его убеждение не лишено оснований.      

        Резюмируя взгляды М.А. Бакунина на социальную справедливость, следует отметить, что в них содержится немало ценного и рационального, а  критика несправедливого характера российского государства того времени и определение путей его революционного переустройства на социалистических началах весьма не однозначны. Анализируя российские экономические отношения как объективные основы угнетения российского народа, он не выявляет новых тенденций в развитии сельского и промышленного пролетариата как зарождающегося революционного объединения трудящихся масс. Для него русская община хоть и не выступает неким образцом для формирования нового общества, но основой должна быть всё та же русская община на принципах управления снизу вверх через народные сходы, где слово мудрых старейшин должно быть понятным каждому и являться чуть ли не законом в общине, которая должна быть очищена от всех её отрицательных сторон, общине, в которой право на труд всем определяет и право на жизнь достойную труда.  А объединение таких общин с единой целью развития всего общества и должно составлять структуру всей страны, что сегодня подтверждается развитием Швейцарии, Финляндии, Швеции, Канады и других социально развитых стран, основанных на развитии такого объединения общин  с едиными целями и законами своего развития.

  Бакунин М.А. Философия. Социология. Политика. [Сборник]. М., 1989. С. 92.
  Цит. по: Бороноев А.О. Классики российской социологии / А.О. Бороноев, М.Б. Глотов. СПб, 2006. С. 38.
  Бакунин M.A. Указ. соч. С.36. 40.
  Бакунин Михаил. Избр. соч. в четырех томах. Т.1. Славянский вопрос. Федерализм. Социализм и антитеологизм. Лондон, 1915. С.115-116.
   Бакунин М.А. Философия. Социология. Политика. С. 87. С.518
 

П.А.Кропоткин.

        Значительный вклад в теорию развития общества социальной справедливости внес другой крупнейший теоретик и один из видных идеологов русского народничества, видный революционер-анархист Пётр Алексеевич Кропоткин (1842-1921 гг.). Его подход к рассмотрению проблемы происхождения, сущности и содержания справедливости можно назвать этически-натуралистическим. Справедливость трактуется Кропоткиным как важнейшая нравственная категория, и это предопределено единством всего живого на земле и общим для всех живых существ биосоциальным законом взаимной помощи и солидарности. Данный закон составляет своего рода стержень всей социальной концепции Кропоткина. Обосновывая этот закон он опирался на идею Ч. Дарвина о том, что животные, у которых сильнее развиты чувства общительности и взаимной симпатии, имеют больше шансов на самосохранение и продолжение своего вида. П.А.Кропоткин также развил мысль русского зоолога К.Ф. Кесслера о важности закона взаимной помощи для прогрессивного развития любого вида животных, распространив действие этого закона на общество. Мыслитель не отрицал значения для развития животных и людей закона борьбы за существование, но главным в эволюции живой природы и общества считал закон взаимопомощи.

       В процессе эволюции, полагал Кропоткин, возникает и многократно усиливается инстинкт общительности. Несмотря на то, что каждая особь среди животных, каждый человек имеют свои собственные желания, интересы, стремятся избежать неприятного и достигнуть приятного, существует общая базовая ценность - сохранение общества, в котором только и могут совместно жить и процветать отдельные его члены.     Инстинкт общительности рассматривался как следствие инстинкта самосохранения, выживания и процветания вида. На основе инстинкта общительности, по Кропоткину, возникает «нравственное чувство» и формулируются нравственные идеи и понятия. Одной из основных частей нравственности как высшего специфического проявления человеческой взаимопомощи наряду с ее инстинктивным и чувственным компонентами Кропоткин считал формирование в сознании понятия справедливости, которое в древности означало восстановление нарушенного равноправия.
      Закрепление нравственных понятий и норм, отмечал мыслитель, происходило путем выработки привычек, обычаев и традиций. Позднее, в эпоху христианства, справедливостью стали называть месть по суду, то есть справедливость юридически трактовалась как вознаграждение пострадавшего и наказание обидчика. Главное же, что пытался отыскать Кропоткин в этических взглядах прошлых поколений, - это такие душевные качества, как сочувствие, сострадание, сопереживание, симпатию, то есть те чувства или инстинкты, которые лежат в основе духовности общества и воплощение которых ведет к общей пользе. Справедливость у Кропоткина означает прежде всего равноправие и является непосредственной основой права. Иногда он рассматривал справедливость как равенство, замечая, что «равенство - это справедливость», или: «Равенство во всем - синоним справедливости. Это и есть анархия».
    
     Уязвимость данного положения в его очевидной упрощенности, так как о справедливости как таковой можно говорить лишь тогда, когда учитывается объективно существующее неравенство по ряду параметров, свойств и отношений, обусловленное самой природой человека. Более поздние размышления Кропоткина привели его к другому выводу: справедливость ближе к равноправию, чем к равенству. В рукописях второй части «Этики» он отмечал: «Неравенство останется. Нужно чтобы исчезло неравноправие».
      При этом имелось в виду неравенство, вытекающее из разных качеств человека: «физическая красота, живой ум, красота движений и др. прирожденные способности».

      «Понятие о справедливости» рассматривалось им как понятие «о равнозначительности, о равноправии, о равенстве всех составных единиц общества». «Ни одно понятие, - писал Кропоткин, - не обладало такою живучестью, как понятие о равноправии. Когда оно было попрано законами и обычаем, оно снова стремилось пробиться к жизни, хотя бы силой, путем бунта». На создание своей биосоциальной концепции справедливости, отрицающей целесообразность внешних факторов управления индивидом и обществом в виде государства и права, Кропоткина подвигло разочарование результатами такого управления на примерах отечественной и всей мировой истории.
     С его точки зрения, аналогичной точке зрения М.А.Бакунина, государство - противоестественная консервативная сила, которая несет людям зло и страдания, приводит к классовому делению общества и отрицает свободу личности. Государство, по Кропоткину, есть «олицетворение несправедливости, угнетения и монополии». Мыслитель особо подчеркивал эксплуататорскую сущность государства, которая заключается в том, что оно поддерживает права господствующего класса пользоваться трудом трудящихся масс, расширяет эти права и создает новые, которые ведут к новому закрепощению обездоленных буржуазным законодательством граждан.

       По его убеждению, историческая миссия государства состоит в «поддержке эксплуатации и порабощении человека человеком». Если церковь стремится удержать народ в духовном рабстве, грозя вечными карами на том свете за несоблюдение божьих заповедей, то «цель государства - держать его в полуголодном состоянии, в экономическом рабстве», как вечных должников государству, независимо от того, какие лозунги данное государство провозглашает».

      П.А. Кропоткин был солидарен с М.А. Бакуниным в его критике марксистского учения о диктатуре пролетариата, а также негативно оценивал первые шаги советской государственности. «Теперь  правят в России не Советы, а партийные комитеты», - говорил он. И далее предупреждал: «До тех пор, пока страна управляется диктатурой партии, Советы рабочих и крестьянских депутатов не будут иметь значения», выполняя пассивную роль покорных исполнителей воли партии.
       Однако важно отметить, что П.А. Кропоткин при общем с Бакуниным отрицательном отношении к государству признавал все же относительную ценность некоторых государственных форм, которые не сосредоточивают всю власть в центре, а предполагают областную и общинную самостоятельность. Так, после Октябрьской революции (воспринятую им с большим воодушевлением, т.к. свержение власти буржуазии открывало путь к реализации его идей),  П.А. Кропоткин выступил в пользу федеративной республики, принимал участие в работе Лиги федералистов (1917-1918 гг.), созданной для пропаганды идей федерализма и децентрализма. В подготовленном им обращении Московской Лиги федералистов о задачах Лиги (1918 г.) говорилось, что восстановить прежнюю форму единства страны, распавшейся в результате свержения царизма, нельзя, ибо это единство держалось на насилии.  Единственным спасением России называлось превращение ее в тесный союз (федерацию) свободных областей и народов. При этом особо подчеркивалось, что «в основе общественного устройства России должен лежать не государственный централизм, а местная самостоятельность (автономия) и федеративное (союзное) добровольное объединение».
      П.А. Кропоткин трижды в 1919- 1920 гг. встречался с В.И. Лениным. В их беседах поднимался широкий круг вопросов. Кропоткин высказывал свое видение происходившего в стране, говорил о непорядках на местах, защищал интересы кооператоров, страстно отстаивал идеалы «безгосударственного» коммунизма. Личными встречами с В.И. Лениным и письмами к нему П.А. Кропоткину иногда удавалось смягчить жесткость революционной власти. Есть свидетельства современников о том, что В. И. Ленин под влиянием П.А. Кропоткина отменил данное в ноябре 1918г. местным отделам ЧК разрешение проводить расстрелы без суда и следствия, что спасло жизнь многим людям.
 
     Принципы натуралистической этики П.А. Кропоткина положены и в основу разработанного им идеала нового общества. Он полагал, что имеющийся в народе нравственный потенциал достаточен для того, чтобы совершить социальную революцию и создать «безгосударственный коммунизм» - справедливое общество свободных и равноправных людей. В противоположность буржуазным моральным принципам, таким как индивидуализм, эгоизм, конкуренция, теоретик анархизма выдвигал принципы коммунистической этики - коллективизм, солидарность и справедливость. По его представлению, в отношениях между людьми будущего общества должно утвердиться золотое правило нравственности: «Если ты хочешь счастья, то поступай с каждым человеком так, как бы ты хотел, чтобы поступали с тобой». И если ты чувствуешь в себе избыток сил, любви, разума и энергии, то отдавай их всюду, не жалея, на счастье других; в этом ты найдешь высшее личное счастье».
     П. А. Кропоткин считал, что социальная справедливость и равноправие, поскольку они внутренне присущи человеку как чувство, должны проявляться в форме самоуправления как для человека, так и для общества, поэтому там, где действует эта естественная внутренняя справедливость, не нужна искусственная, внешняя (государственная) справедливость. Но ведь если это чувство не поддерживается законами общества, это чувство разлагается, атрофируется, как и любое чувство, которое долгое время не стимулируется какими-либо факторами, а законы могут поддерживаться только структурами по типу похожие на государственные!

     К основным задачам, которые должна решить социалистическая революция как исходный пункт возникновения коммунистического общества, Кропоткин относил и установление общественной собственности на некоторые природные достояния; организацию общественного производства для удовлетворения потребностей населения; обеспечение распределения социальных благ по потребностям достойно способностей в общественно необходимом труде; достижение определённых прав и свобод личности; реорганизацию общественного устройства и управления для достижения целей революции, а как это можно организовать без структур подобных государственным?
 
     Для установления «экономических отношений, основанных на принципах общественной собственности» предлагалось экспроприировать и превратить в общественную собственность те материальные богатства, ту частную и личную собственность, которые не позволяли бы кому бы то ни было присваивать результаты чужого труда.  П.А. Кропоткин опасался, что неизбежная индустриализация производства приведет к усилению разделения труда. Поэтому он в своей программе ориентировался на развитие мелкого и среднего производства. Важным и революционным фактором Кропоткина было то, что он видел главную цель общественного производства не в получении прибыли, а в удовлетворении человеческих потребностей. В этой связи, по его мнению, ведущим правом становится не право на труд, а «право на жизнь достойно труда, право на достойное довольствие за свой труд»!   Доказывая несовершенство принципа распределения по труду денежного довольствия, за которое многие не в состоянии жить достойно труда, то из выше сказанного следует, что Кропоткин в качестве основного принципа коммунистического распределения материальных благ предлагал принцип - каждому по потребностям достойно способностей в общественном труде!
       Но такое распределение по потребностям предусматривает получение промышленной и сельскохозяйственной продукции производимой в обществе только по заранее продуманному плану их производства для нужд населения!

      При реализации идеала справедливого общества, полагал П.А. Кропоткин, будет  воспитываться свободный, высоконравственный человек, способный сострадать, сопереживать, сочувствовать больным, немощным, временно нетрудоспособным или малограмотным, способный им помочь стать полноценными и полноправными, что, собственно, и определяет на Руси высокую духовность людей. Мыслитель пытался уйти от религиозной этики с ее идеей посмертного воздаяния, по-новому трактовал сущность свободы как степень духовного развития личности, поднимающейся от примитивного эгоизма к осознанию своего единства с обществом свободных и равных.
     Коммунистическое общество, утверждает он, должно создать условия, которые позволят человеку  свободно реализовывать свои способности и удовлетворять свои потребности, свои интересы и инициативы, свободно устанавливать связи с другими людьми, свободно выбирать сферу деятельности и принадлежность к какой-либо социальной общности, связывая всё это с интересами общества. Отрицая управление при коммунизме со стороны любых государственных органов, Кропоткин заявлял, что «оно должно быть делом всех». Строя социально справедливое общество, «народные массы должны будут рассчитывать, прежде всего, на свои собственные силы, на свою собственную инициативу и свою способность организоваться для решения жизненных задач».

      Обобщая рассмотрение концепции справедливости П.А. Кропоткина, можно сделать вывод, что, несмотря на его приверженность натуралистическому подходу при анализе сложных социальных процессов, многие высказанные им суждения, оценки, прогнозы, предложения по данной проблеме несут мощный гуманистический заряд, оказываются востребованными и в наше время.

     Кропоткин трактовал свободу личности в своей программе развития общества равноправия и социальной справедливости не как достижение абсолютной свободы в духе анархического индивидуализма, и не как осознанная необходимость подчинения личного интереса общественному в духе марксизма, а в постепенном воспитании новой нравственности, основанной на  биосоциальном  законе  взаимопомощи и солидарности. Кропоткин как бы вторил Бакунину: "Нужна социальная революция — глубокая, беспощадная, которая расшевелила бы всю умственную и нравственную жизнь общества, вселила бы в среду мелких и жалких страстей животворное дуновение высоких идеалов, честных порывов и великих самопожертвований ради благополучия и справедливой жизни народов России."

      В своей теории мыслитель представляет интересы наиболее просвещённой и передовой части трудящихся, для которых без  взаимовыручки, солидарности и справедливости в их взаимоотношениях ни о какой свободе и речи быть не может.  Именно эти взаимоотношения и составляют для многих понятие свободы  и справедливости в процессе их жизни, когда свобода выбора даёт каждому возможность пользоваться своими правами для своего благополучия, соблюдая законы общества.

    Полное торжество свободы  личности  мы увидим тогда, когда перед нарушением закона о равноправии и справедливости человека остановит не столько страх наказания за преступление, сколько  страх  перед общественным порицанием, перспективой краснеть и оправдываться перед своими товарищами, испытывать угрызения совести перед своей нравственной правдой. Чтобы путем выработки привычек, обычаев и традиций происходило закрепление нравственных понятий и норм сопутствующих развитию общества равноправия и социальной справедливости. 

     В заключение о трудах Бакунина и Кропоткина хочется сказать, что не только отчаяние порождает успешные революционные действия в обществе, а сознательные действия народа, вооруженного революционностью талантливых мыслителей, надеждой, нравственными принципами и идеалами. Результатами такой революции, по мнению Кропоткина и Бакунина, должно быть свободное соглашение, свободная организация экономики по своим законам равноправия и социальной справедливости для удовлетворения населением своих потребностей и защиты от посягательств кого-либо на свободу жить по своим законам, что отлично заменит дорогостоящий и вредный государственный механизм с привилегиями чиновников и выполнит ту же задачу лучше его. Здесь соотношение государства и человеческой солидарности у Бакунина аналогично соотношению государства и закона взаимопомощи у Кропоткина.   
 
     Их труды всегда вызывали интерес у наиболее просвещённой и передовой части трудящихся, для которых взаимовыручка, солидарность и взаимопомощь составляют определённое понятие равноправия, свободы и справедливости в процессе своей жизнедеятельности. А так как свобода, это возможность пользоваться своими правами согласно законов общества, то свободу необходимо понимать не только как право, но и как долг каждого для исполнения закона!!! И свобода сегодня потому имеет столько понятий, что в течение ста последних лет общество торгашей и чиновников нашло для свободы исключительное и одностороннее применение, считая ее скорее правом, чем долгом, и они не боятся превращать принцип свободы в орудие угнетения. Свежий воздух всестороннего анализа особенно важен для молодежи, болезненно воспринимающей фальшь сегодняшних политиков в отношении социальной справедливости.

     А ведь всегда есть возможность на основе познания действительности изменять себя, других, общество и природу в соответствии со своими подлинно человеческими желаниями и стремлениями. Такое понимание открывается с изучением философских концепций наших великих соотечественников — М.Бакунина и П.Кропоткина. Оба они, — правда, в разной степени — были причастны к решению проблемы построения общества равноправия и социальной справедливости. Во всяком случае они никогда не выступали против порядка; более того, они стремились, придать свободе более прочные этические основы в самом содержании анархизма, по существу лишь высвечивая внутреннюю противоречивость в поиске порядка для своего общества.


    Кропоткин П.А. Биография. [Электронный ресурс]. - http://www.hrono.info/biograf7imena.html
   Кропоткин П.А. Хлеб и воля. Современная наука и анархия. М., 1990. С. 340.
   См.: Кропоткин П.А. / Бороноев А.О., Глотов М.Б. Указ. источ. С. 51, 52, 55, 57
   Кропоткин П. А. Справедливость и нравственность. M., 1921. С. 51
   Цит. по: Ударцев С. Ф. Политическая и правовая теория анархизма в России. М., 1994. С. 218.
   Кропоткин П.А. Биография / Русская национальная философия в трудах ее создателей: [Электронный ресурс]. - http://www.hrono.info/biograf/imena.html
   Кропоткин П.А. / Бороноев А.О., Глотов М.Б. Указ. источ. С. 57.
   Подробнее о содержании нравственной философии П.Л. Лаврова см.: Шалашников Г.В. Нравственная философия П.Л. Лаврова. Дисс канд. филос. наук. Тула, 2004.
   Революционное народничество 70-х годов XIX века. Сборник документов и материалов в двух
томах. Т. 1.М., 1964. С. 22.
   Революционное народничество 70-х годов XIX века. Т.1. С. 27.
   Кропоткин П. А. Этика. М., 1991, С. 59, 387.


П.Л.Лавров.

     Среди идеологов революционного народничества, много сил отдавших анализу проблемы социальной справедливости, ведущее место принадлежит ветерану революционной теории Петру Лавровичу Лаврову (1823-1900 гг.). Его концепция справедливости, так же как и П.А. Кропоткина, имеет ярко выраженный этический характер.
     В своих трудах он доказывал возможность выработки такого нравственного идеала, истинность которого будет осознаваться все большим и большим числом людей. Решение данной задачи, по его убеждению, позволит сформировать в общественном сознании научное понимание прогресса. Сущность же общественного прогресса П.Л. Лавров определял исходя из гегелевской концепции исторического процесса, заменив диалектическое движение духа непрерывным совершенствованием личности. В его представлении прогресс есть «развитие личности в физическом, умственном и нравственном отношении; воплощение в общественных формах истины и справедливости». Справедливость Лавров определяет как право человека на труд с  «равноправием всех людей на все необходимые средства для физического, умственного и нравственного развития» всех достойно труда будущего, настоящего и прошлого. Будущий труд детей, ибо сейчас они должны иметь всё для нормальной учёбы и развития, настоящий труд всех молодых и трудоспособных, прошлый труд уже заслуживших обеспеченную старость.

      Эта формула была направлена против существующей несправедливости, социального неравенства и звала к борьбе за изменение общественного строя. Передовые люди того времени горячо поддержали формулу прогресса Лаврова, в которой видели выражение назревших практических задач. Сам Лавров, подчеркивая научность данного определения, раскрывает, прежде всего, условия и цели развития личности. В физическом отношении для всестороннего совершенствования личности, по его убеждению, необходим определенный уровень гигиенических и материальных удобств, предохраняющих людей от вырождения, гибели, болезней, голода или непосильного труда. Развитие личности в умственном отношении прочно тогда, когда личность выработала в себе критический взгляд на всё и способна это обосновать, уверенность в неизменности законов природы и в справедливости законов общества, когда появляется понимание тождества справедливости с требованием благополучия для всех, а значит и для себя. Развитие личности в нравственном отношении возможно лишь тогда, когда общественная среда допускает и поощряет развитие самостоятельного личного убеждения при условии, что это убеждение не несёт вред соотечественникам, а способно только помогать им, не забывая о своих интересах и о своём развитии.
      П.Л. Лавров подчеркивает, что таких условий в наличности ещё никогда не было. «Все условия прогресса не осуществлены ни для одного человека и ни одно из них не осуществлено для большинства». Только отдельные личности или небольшие общественные группы попадали иногда в достаточно благоприятные условия для прогрессивного развития. За прогресс только для меньшинства заплачено миллионами жизней, реками крови, несчетными страданиями. Взывая к совести русской интеллигенции, Лавров просит задуматься над тем, какой дорогой ценой куплено развитие каждого образованного человека, в каком неоплатном долгу он перед историей и перед народом. Всякий честный человек должен выплатить или, по крайней мере, уменьшить этот долг. На идее долга перед прошлым и будущим человечества Лавров строит свои выводы о привлечении интеллигенции к борьбе за социальный прогресс.
 
         Прогресс России П.Л. Лавров связывал с победой социализма как «справедливого строя общества», который как общество «всеобщего труда» ради всеобщего благосостояния и царство «общественной справедливости» неизбежно наступит в результате социальной революции, совершаемой народом под руководством своей революционной партии. Социализм, как полагал Лавров, «должен воплотить в жизнь общества удовлетворение потребностей населения своим трудом в количествах, которые им самим осознаны  и поняты». Социальной базой этого справедливого идеала объявлялось крестьянство с его общинным землевладением. «Развить нашу общину в смысле общинной обработки земли и общинного пользования ее продуктами, сделать из мирской сходки основной политический и экономический элемент для развития русского общественного строя, поглотить в общинной собственности частную, дать трудящимся то образование и то понимание их общественной значимости при производстве необходимого для удовлетворения своих потребностей, без чего они никогда не сумеют пользоваться своими легальными правами, как бы они широки не были, и не смогут выйти из-под эксплуатации меньшинства, даже в случае удачного переворота - вот истинно русские цели, которым должен содействовать всякий русский, желающий прогресса своему отечеству и благополучия своему народу».

      Главным носителем справедливого начала, по Лаврову, выступает личность. Социальная справедливость - это результат сложного процесса развития человеческого сознания, который воплощается в достоинстве личности. Такое понимание истоков справедливости П.Л. Лавровым отличает его от рассмотренных выше представлений П.А. Кропоткина, полагавшего, что чувство справедливости имманентно человеку. У П.Л. Лаврова нет и намека на изначальную гармонию человеческих отношений. С его точки зрения, люди изначально боролись друг с другом за существование: в это время «мораль была, как бы устранена». Только с признанием личного достоинства каждого человека начинается отсчёт движения к социальной справедливости. По Кропоткину же, напротив, началом справедливых отношений следует считать осознание неразрывной связи человека и племени, когда они: «не отделены друг от друга».

      Справедливость в индивиде изначально находится в скрытом состоянии, в то время как в человеческом сознании торжествует лишь эгоизм. Но рано или поздно приходит время, когда человек осознает логическую необходимость социальной справедливости. Это происходит тогда, когда личность признаёт соответствующие условия для нравственной самореализации других личностей. Лавров утверждает, что «все люди равны настолько, насколько они способны осознавать свои действия. Отсюда легко вывести все обязанности и права личностей, находящихся во взаимных отношениях».
 
     Вышесказанное можно классифицировать как классическую трактовку диалектического единства прав и обязанностей личности, в основе которого лежит принцип социальной справедливости. «Разнообразие развития ума и характера в различных личностях, - указывает П.Л. Лавров, - делает приложения начала справедливости весьма разнообразными и рождает понятие о различных качествах человека, таких как правдивость, бескорыстие, беспристрастие, откровенность, уступчивость и так далее».
    Эти качества возвышают человеческое достоинство, но лишь настолько, насколько рассматриваемое качество справедливо. Отсюда следует вывод, что все общественные добродетели опираются на справедливость. Справедливость, по Лаврову, должна пронизывать все человеческие поступки. Однако это станет возможным только тогда, когда у человека сформируются устойчивые убеждения, которые являются результатом рациональных волевых усилий личности с целью реального осуществления высокодуховных и высоконравственных целей. А без таких убеждений человек сам не может быть высоконравственным и высокодуховным, а, следовательно, и справедливым.

     П.Л. Лавров подчеркивал, что понимание нравственности, основанное на справедливости, может оздоровить нравственное сознание общества в целом: «Справедливая деятельность есть воспроизведение в жизни идеи о равноправии всех людей, их всестороннее развитие, независимо от всех патетических настроений, действующей  по личности». Определяя справедливость через осознание человеком своего равноправия с другими людьми, осознание достоинства других личностей, рожденное состраданием и сочувствием в рамках нравственной деятельности, П.Л.Лавров пишет: «Отчеканенная формула справедливости гласит: «Каждому по его заслугам, каждому по его достоинству».          Значительное внимание в своих исследованиях П.Л. Лавров уделяет проблеме соотношения собственности и справедливости, указывая, в частности, что частная собственность ограничивает возможность личности признать право другой личности на справедливое отношение, равноценное своему праву. Этот разрыв со временем всё более углубляется, делая неравенство все более сильным и не давая возможности эффективно осуществлять нравственное развитие. Противопоставление личности и общества, порождаемое господством частной собственности, по Лаврову, не имеет смысла, так как общество вне личности реально не существует: «Ясно понятые интересы личности требуют, чтобы она стремилась к осуществлению общих интересов; общественные цели могут быть достигнуты исключительно в личностях. Поэтому истинная общественная теория требует не подчинения общественного интереса личному, и не поглощения личности обществом, а слияния общественных и частных интересов. Личность должна развивать в себе понимание общественных интересов, которые суть и ее интересы». Основой справедливого общежития, конструктивного взаимодействия людей может быть лишь общий труд на общую пользу. Чрезвычайно актуальными и для нашего сегодняшнего бытия в России XXI века звучат следующие слова мыслителя: «Преступно пользование социальными благами без соответствующего труда на пользу и развитие общества. Преступно получение от общества хотя бы немногим более того, что ты заслужил своим трудом на пользу его».
 

     Диалектику развития личности и общества Лавров видит в том, что общество может служить средством реализации справедливости для каждого, а значит на благо общества личность должна направлять всё своё умение, чтобы жить достойно труда!   П.Л. Лавров показывает важность и актуальность такой деятельности, такого приложения сил личности: «Ни один из логически мыслящих представителей тех групп, которые считают себя прогрессивными, не имеет права отречься от требований осуществлять справедливость, стремиться к её воцарению в мире и бороться с ее врагами, чего бы ни стоила эта борьба тебе или обществу».
      Исходя из вышеизложенного можно сделать вывод, что справедливость в трактовке П.Л.Лаврова - это прежде всего социальная справедливость, требующая конкретных действий для своего утверждения. Главным способом достижения целей общественного прогресса, следовательно, утверждения социальной справедливости в его понимании, Лавров считал социальную революцию, которую понимал не только как политический переворот, но и как коренные преобразования всех сторон жизни общества, и в первую очередь духовной, утверждение справедливого начала в умах каждой личности, открытие возможностей для нравственного развития всех людей.   «Во имя справедливости, во имя любви к человечеству, во имя единственной логической нравственности, - пишет П.Л.Лавров, - убеждённый социалист обязан работать для социальной революции».

      Но воплощению справедливости препятствует не столько низкий уровень экономического и социального развития, сколько низкий уровень сознательности и стремления народа к равноправию и справедливости. Из этого следует, что прогресс тормозится самой властью и неорганизованностью населения, что способствует стремлению обогащаться и охранять свои интересы господствующему меньшинству. Существующее государство, указывает Лавров, «есть в своей сущности господство над народом,  есть сущность неравенства».
 
      Программные цели Лаврова о будущем государства значительно отличались от точки зрения Бакунина и Кропоткина. Лавров считал, что полное уничтожение государства - дело далекого будущего. Между будущим идеалом социалистического общества, в котором «самая широкая свобода личности не будет препятствовать солидарности между равноправными лицами и обширной кооперации для общей цели», и современным государством должен быть целый ряд «посредствующих политических форм».  И Лавров, понимая все сложности прогнозирования контуров справедливого общества будущего, все же наметил некоторые его общие черты.
       Во-первых, осуществление социалистического идеала он рассматривает как результат естественного развития капиталистического общества, в недрах которого растет, крепнет и объединяется в свою партию, превращаясь в революционную силу, гнев эксплуатируемых трудящихся.
       Во-вторых, в его представлении идеал справедливого общества - высокопроизводительное общество, объединяющее в федеративную республику всех трудящихся. В этом обществе на базе обобществленного капиталистического машинного производства создаются все предпосылки для всестороннего развития научно-технического, а следовательно, и экономического прогресса.

        Социалистическое общество, по Лаврову, это непрерывно развивающийся социальный организм со своими внутренними противоречиями, в котором принцип распределения самого необходимого соответствует скорее принципу «от каждого - по возможности, каждому - по здоровым человеческим потребностям достойно его туда», когда нормы благ в свою очередь зависят от уровня развития производства на данном этапе социализма и от справедливости законов общества.
       Здесь следует иметь в виду, что Лавров критиковал капитализм в основном по линии его нравственного осуждения, полагая, что сущность буржуазного общества заключается не в присвоении чужого труда, а в гиперболически преувеличенном принципе конкуренции (из-за присущей буржуазной жадности, тяги к богатству), который им рассматривается как своеобразное проявление «войны всех против всех».
 
       Таким образом, обобщая изложенное в данном параграфе, можно сделать вывод, что идеологи русского революционного народничества А.И. Герцен, Н.П. Огарев, Н.Г. Чернышевский, М.А. Бакунин, П.А. Кропоткин и П.Л. Лавров в своем творчестве уделили серьезное внимание проблеме социальной справедливости. Они стремились не только обличить пороки существующего в России самодержавия с несправедливым феодально-крепостническим строем и идущим ему на смену не менее несправедливым капиталистическим, но и дали теоретическое обоснование русского идеала справедливого общества - социализма, определили его наиболее характерные черты, раскрыли пути и средства  его достижения. Несмотря на то, что их концепции социальной справедливости, как и революционные теории в целом являются утопическими, объективно, с точки зрения перспектив общественного прогресса, т.е. развития науки, образования,  гуманизма и всего того, что определяет культуру общества, они верно отражали тенденции развития российского общества того времени и оказали непосредственное влияние на последующее развитие российской общественной мысли.

 Лавров П.Л. Философия и социология. Избр. произв.: В 2 т. M., 1965. Т. 2. С. 54. 314. 59.
 Лавров П.Л. Философия и социология. Т. 2. Избр. произв.: В 2 т. М., 1965. С. 489.
 Лавров П.Л. Философия и социология. Т. 2. С. 488.
 Там же. С. 413.
 Лавров П.Л. Социально-революционная и буржуазная нравственность /Избр сочинения в восьми томах. Т. 4. М.,1934. С. 63
  Лавров П.Л. Указ. произв. С. 98, 130, 559, 657.
 Лавров П.Л. Социальная революция и задачи нравственности // Философия и социология. Избр. произв. в двух томах. Т. 2. М., 1965. С. 437.
 Лавров П.Л. Философия и социология. ... Т. 2. С. 254.
 Революционное народничество 70-х годов XI X века. Т. 1. С. 25
 Лавров П.Л. Избр. соч. на социально-политич. темы ... Т. 4. С. 145.
 Козлов М.И. (социально-философский анализ),СОЦИАЛЬНАЯ СПРАВЕДЛИВОСТЬ В КОНТЕКСТЕ РУССКОЙ ТРАДИЦИИ Монография, Архангельск,  2010  Электронный ресурс  http://narfu.ru/university/library/books/0572.pdf



      P.S. Я НЕ МАРКСИСТ, ПОСКОЛЬКУ ПРОТИВ ДИКТАТУРЫ ПРОЛЕТАРИАТА!  Пролетарий не МОЖЕТ БЫТЬ ДИКТАТОРОМ, так как по Марксу это "самая угнетённая, самая безграмотная и самая беднейшая часть рабочего класса"! А  кому нужна диктатура безграмотных масс???  Особенно если в партии пролетариата одни пролетарии, а вождями потомки дворян или бывшие бандиты...  А есть  ещё рабочая интеллигенция, способная нести разумное, доброе, вечное в своей воспитательной работе с молодёжью, и рабочая аристократия - лётчики до сих пор на рабочей сетке,  а какие они пролетарии?!

       ПРОТИВ ЛИКВИДАЦИИ ДЕНЕГ!!!  Уничтожить нужно не деньги, а их монополию в процессе распределения необходимых каждому средств для жизни при определённом уровне развития экономики, чтобы каждый имел право иметь их достойно труда не ниже оговоренных в законе норм для нормального развития, ибо ДЕНЬГИ всегда определяли и всегда будут определять ЧАСТНЫЙ характер присвоения материальных благ теми, у кого их достаточно для такого присвоения, в ущерб тех, у кого денег для достойной труда жизни не достаточно, независимо от того, трудится человек на благо общества или нет, заработал он деньги или украл. Но если деньги можно распределять пропорционально труду, почему нельзя самое необходимое от их общего количества по равенству рабочего времени, а качеством по квалификации достойно труда на рабочем месте в общественной экономике???  Не хватает ума или совести, духовности или милосердия???
       А ведь духовность на Руси, да и во многих других странах определяется и воспринимается как способность сострадать, сопереживать, сочувствовать обманутым, обездоленным, немощным, стремление помочь им, и известно, что подобное бывает свойственно даже животным. А лицемерие публично нигде и никогда не признавалось, и не будет признаваться примером добродетели и образцом для подражания, это удел слабых, хитрых и беспринципных, ибо ум с добродетелью – это мудрость, а ум без добродетели – хитрость. А кто уважает людей хитрых и изворотливых? Только такие же, как они сами! И не надо путать духовность с религиозностью...

      ПРОТИВ ОБОБЩЕСТВЛЕНИЯ СРЕДСТВ ПРОИЗВОДСТВА!!!  Превращение частной собственности в общественную не делает необходимые для жизни социальные блага принадлежащими каждому достойно труда, изменяется только характер собственности средств производства, а способ распределения средств потребления сохраняется прежним, через рынок посредством товарно-денежных отношений, а говорить о равенстве и справедливости для всех при рынке всё равно, что говорить о свободе для всех при рабстве!

      ПРОТИВ СУЩЕСТВОВАНИЯ КАКОГО-ЛИБО ПЕРЕХОДНОГО ПЕРИОДА.  НЕ БЫЛО никакого переходного периода между рабовладельческим и феодальным государством, между феодальным и капиталистическим! Отменили закон с монополией права на рабовладение и законом утвердили крепостное право - нет рабовладельческого государства! Отменили монополию закона на крепостное право и сформировалось право наёмного труда и монополия капитала - нет феодального, отменили монополию капитала и установили монополию ЗАКОНА О СОЦИАЛЬНЫХ ГАРАНТИЯХ - нет капитализма!!!  А если на необходимые социальные блага уже нет монополии капитала, какой же это капитализм?  Это уже социализм! А когда гарантии распространятся и на ВСЕ средства коммуникаций, то начнётся коммунизм! Но и это не рай для всех, недовольные всегда найдутся...

       О КАКОМ СВОБОДНОМ ТРУДЕ ГОВОРИЛИ МАРКС, ЛЕНИН И ПРОЧИЕ? Это человек должен быть свободен в своём выборе - участвовать в общественно-необходимом труде по своим способностям и стремлениям, чтобы иметь от общества всё необходимое для СВОБОДНОЙ от наёмного рабства  жизни, или не участвовать - и ничего не получать от общества. Или быть наказанным за воровство.  Каждый выбирает своё и заслуживает то, что имеет. Но человеческое общество тем и отличается от других иерархических общественных систем животного мира планеты Земля, что способно на более высоком уровне обеспечивать исполнение законов своей жизни, и если этого не происходит, то стоит ли говорить о каком-либо развитии разума и духовности такого народа, кроме стремления жить за счёт других посредством накопления своего капитала???  А ведь именно это лежит в основе капитализма - монополия капитала!!!