Нет в жизни счастья

НЕТ В ЖИЗНИ СЧАСТЬЯ…

          (ЕЛЕНИНЫ БАЙКИ)

В славном Новгороде древнем

ЛАбух местный проживал –

«Первый парень на деревне»!

Кажный пёс его там знал!

Ведь Садко был – не женатый!

Чудным тенором владел!

На пирах бояр богатых –

Тренькал гуслями и пел.

 «Страданья» бабы обожали

И плясовые, и частушки!

Прикид – робята уважали!

Влюблялись, пачками девчушки!

В репертуаре гусляра –

Имелись дивные былины:

Душевны очень номера –

От их, «тащилися» мужчины.

Вдовицы, тётки-молодухи –

Те, глазки строили Садку!

Слышь! Даже, сморщены старухи,

Как мухи липли к пареньку!

Ему так ндравилась работа –

Не безвозмездно же вопил!

На выступленьях, без заботы

Он столовался: ел и пил!

И всем-то глянулся Садко –

Блондин высокий и беззлобный!

И слух об нём шёл далеко –

Мол, музыкант он бесподобный!

Но! Ты-то, в курсе – как везде!

Чуток завистников имелось!

ПровАлу кликали «звезде»,

Чтобы он «спёкся» - им хотелось!

…И, как-то раз, байстрюк говнистый

(Купчишки помесь и стряпухи)

Решил сгубить Садко-артиста!

Ох! Оторвать бы ему ухи!!!

…Однажды в морс из клюквы кислой,

Который жаловал певец,

Он самогонки щедро прыснул,

А сам слинял! Каков подлец!...

…Вот, осушив до дна «рюмашку»,

Садко так нравом изменился!

Рванул с груди своей рубашку!

Гусляр, впервые в «хлам» напился!

Аплодисменты с похвалами,

Башку хмельную, враз, вскружили!

Совместно с винными парами

Карьеру парню сокрушили!

Он заявил: «Купцы – уроды!»

И кукиш залу показал!

Запел крамольный гимн свободы!

Черпак узорный поломал!

«Вы – угнетатели холопов!

И притеснители крестьян!

Тираны! Сволочи и жопы!»…

Чего не брякнешь, когда пьян!...

…Нахмурил здеся, гневно брови,

Боярин – толстая сумА,

Прикинь-ка, сам Лука Зиновьев!

А следом – помрачнел Фома!

Купец Назарьев, что мехами

Во Ново-граде торговал!

«Почто, ты, дурень так-то с нами?

Ишь! Оскорбил и обозвал!!!

Аль, мало денег? Провианту?

И славы доброй получал?

Ты, за свои, Садко, таланты?

Ну и, наглец! Смутьян! Нахал!»

А он им дерзко отвечает:

«Все ваши речи – сплошь, враньё!

В помине чести нету!» - бает. –

«И в душах – смрад! Одно гнильё!

Если б каждый из вас поделился казной!

А не чах над добром! Не скупился!

Мог счастлИвее стать! Веселей люд простой!

Махом, стон на Руси прекратился!»

…Бац! Глаза закатил! На пол с лавки упал!

От спиртного, устав, с непривычки!

Захрапел-засвистел, бунтовать перестал.

Шевелилися только реснички…

Был из белых палат тут же выброшен вон

Музыкант! С инструментом, вдогонку!

В грязной луже лежал под дождём долго он –

Так СадкА подвела самогонка!...

…Мозглой ранью туманной очнулся гусляр.

«Где я? Кто я?» - себя вопрошая.

От одёжи его – шёл от холоду пар.

А во рту, словно пакость, какая!

С бодуна головёнка у парня гудить!

Вот расплата за пьянство – похмелье!

Просто жуткий сушняк! Шибко хочется пить!

Он почапал к ВолхвУ, еле-еле…

По пути к той реке встретил девку Садко –

Шла, как пава! Несла пОлны вёдра

На своём коромысле, ступая легко!

Лишь, маняще, качалися бёдра!

Моментально влюбился певец-молодец!

Протрезвел от такой красотищи!

Совершенство во всём: – скань височных колец!

До земли – две толстенных косищи!

А осанка! А грудь! Просто сводют с ума!

Парень с первого взгляду «убит»!

Новгородка, видать, знала цену сама,

Слышь, себе! Горделиво глядит!

И спросил наш герой (голос дюже дрожал):

«Как зовут тебя? Дашь мне водицы?

Я прелестниц таких никогда не видал!»

«Что ж, испей!» - разрешила девица. –

«Имя матушка мне, разродившись, дала.

Я у ней дочь желанна, едИна.

Вот Любавой по энтому, знать нарекла.

Ты-то, кто, мой случайный мужчина?»

«Я Садко, моё Ладо!» – гусляр говорит. –

«Богачей на пирах развлекаю.

Выходи за меня! Сердце пламем горит!

И жениться сейчас же желаю!»

«Наречённый, остынь! Погоди! Воздержись!

Свадьба скорая – блажь! Баловство!

Я ведь тоже в тебя влюблена на всю жись!

Но, сначала, милок – сватовство!»…

…Словно голуби, долго оне  ворковали!

Но, вдруг колокол громко ударил в набат!

Что стряслося? Война? И монголы напали?

Обокрал кой-кого вор ночной-супостат?

За минуты на ВЕЧЕ собрался народ,

Муравьиною кучей, зевая.

Кажный в плотной толпе, недовольно орёт:

«Эй! Причина собранья, какая?»

Поясняет ораве Андрей-лизоблюд:

«Порицанье СадкА-гусляра!

Новгородцы! Судилище будет вот тут!

Ой! За то, что творил он вчера!»

А Зиновьев-купец, не моргнувши, солгал:

«Похвалялся, что рыб златопёрых

В нашем озере в среду, представьте, видал!

Их поймат! Богачом станет скоро!

Обещал всех рыбёшек раздать голытьбе –

Молодым! Пожилым! Малым! Старым!

Так сказать – облегчение сделать в судьбе!

Дескать, всех обеспечит товаром!»

Уж, как новостью той, взволновался Нов-град!

На халяву и уксус – как соты!

Дармовщинке – любой человечишка рад!

И тем более – нищий! БосОта!

 «А побейся, Садко об великий заклад!

Заручися своей головою!

Что шелкОвый, закинутый невод – назад

Возвратится с той рыбкой златою!

А не-то, мы убьём тебя! Зрелищ хотим!» -

Однозначно толпа порешила:

«Коль, вернёшься с уловом – тогда пощадим!

Выбирай сам – живот иль могила?!»

С земляками Садко препираться не стал.

Люд голодный – жестокий, зараза!

Он на ноженьки резвые, быстренько встал!

Побежал к Ильмень-озеру сразу!

А на берег, прибыв, сел на камень-валун

И завыл, блин, про то, что случилось,

На ярОвчатых, гуслях, играя. Певун

Видит вдруг, что из волн появилась

ОчумИтельна краля! Кокошник сиЯт!

Точно – дочка владыки морского!

И Садку-гусляру говорит-предлагат:

«Хочешь, сладенький, тела моёва?»

Коли ты, мой призыв оценил и принЯл –

Рыб диковинных дам – сколько надо!»

Ну, Садко-то, особо брыкАться не стал!

Приласкал и утешил наяду!!!

Хоть на ощупь она и была холодна!

Но искусством любовным владела!

Синеокая фея! Озёрна княжна –

С восхитительной формою тела…

(С той поры, стародавней, глубокой – досель,

Прижилась на Руси-то традицья:

Исполненья мечты через чью-то постель

Можно запросто, братцы, добиться!)

…Воротился гусляр, обессилев, домой!

Так партнёрша его измотала!

Глядь! А улицы выстланы рыбой златОй!

Расплатилась княжна! Не соврАла!

Эти рыбы на воздухе, звонкой деньгой,

Чистой пробы, дивись, обращались!

Заметалися люди, дрались меж собой!

И захапать побольше старались!

Кто лохмотья носил – приоделись в парчу!

И в сапожки обулись сафьяны!

Пированье кругом! Ай! Живи – не хочу!

В Ново-граде – все сыты и пьяны!

…Вскоре свадьбу сыграли Любава с Садко!

И гуляли семь дней напролёт!

Свой секрет он запрятал в душе глубоко.

Но, вздохнёт, иногда и взгрустнёт,

Когда вспомнит ИльмЕнскую водную страсть!

Так потянет к ей – прям, волком вой!

Хоть желалось мужчине к русалке попасть!

Он крепился! Был честен с женой…

…Беднякам ненадолго хватило деньжат!

И опять недовольны! Вот, хрень!

Рассуждают тихонько, кто в том виноват –

Что им хочется есть кажный день?...