Первое

Смотри: октябрь уже прошел,
ноябрь готовит землю к белым
снегам. Ты болен. Ты смешон
в своем бессильи что-то сделать,
хоть на день-два притормозить,
в пришествие зимы вмешаться.

Ты не успел набраться сил.
И осенью не надышался.

На детских горках кутерьма,
самый разгар - толпа большая.
Но твоя дочь твердит "сама"
и "не мешай". Ты не мешаешь,
стоишь, в любой момент готов,
если вдруг что-то станет хуже.
Ты мерзнешь в ожиданьи, что
ей на секунду станешь нужен.

И смотришь вверх, где облака
цепляют за верхушки зданий,
сжимаешь камеру в руках,
придумываешь оправданья
зачем деревья шелестят,
делясь чужими новостями,
зачем последние летят
листья, огромными горстями
ветер разбрасывает по
дорожкам в парка легкой грусти.

Смеется та, что за тобой
явилась частью твоей сути.

Ты в будто в некой фазе сна,
ты невесом, все это - снится,
и не одна сейчас она
должна смеяться и носиться.
Не строя хмурого лица,
как будто это - преступленье.
Но ты болеешь без конца
реальностью. Или взросленьем.
Или тем, чем болеем мы
все, заразившись одним махом -
приходом холода зимы,
с ее симптомами и страхом.

Ты знаешь, что покроет льдом
тебя, чуть ход замедлишь снова.
Промерзнешь весь, до сердца, до
потери голоса и слова.
Но ты не понимаешь, как
все эти уцелеть сумели
рыбы на домиков боках
и лошади на карусели.

Пора домой - почти что час,
ты ловишь молнию в движеньи.

Она одна тебе сейчас
защитой от обморожений.