Где-то в космосе есть планета

Где-то в космосе есть планета - отстоящая от Земли на несколько тысячелетий -
Или мгновений - и оттуда приходят по эполетам
Звёздных ступеней - неприкаянные каменные дети -
Каменные - потому что не умеют чувствовать -
По-людски - потому что иные, невообразимые -
И срывается чёрными воздушными шарами с уст их -
И из глаз вырывается - тайное единственное имя -
Демон - даймон - тот, кто подсказывал Сократу,
Бродя за ним мальчиком в изодранной пыльной тоге
И с фиолетово виноградными кудрями - закатом
Алели глаза его - он был похож на бога -
Но были ли боги в том мире на самом деле -
Или это были такие, как он - как мы - как я, к примеру -
Мы приходили на землю в человеческом теле
Или в огненном - или в ураганном - не зная меры -
Не зная законов, преград и сомнений жалких -
Мы строили из ресниц вавилонскую башню -
И она поднималась бесчисленными этажами
Из дня грядущего прорываясь в день вчерашний -
И лифты взглядов мелькали серебряными птицами,
Распарывая время, точно лезвия - муслиновый
Веер - и нам предстояло миллион раз родиться -
В соломенных хижинах и в перчёных парчой гостиных -
На хрустале бокальном сердца человеческие
Мы поднимали, провозглашая тосты,
И в этом мире, пронизанном проводами вечности,
Всё было напоено электричеством - и каждый остов
Демона, скрытый в человеческой плоти майе,
Источал флёр и флюиды чёрными цветами -
Мы, как дети, играли в жмурки - но понимали -
Что однажды какой-то бритвенный час битвы настанет -
Что однажды придётся нам - неспокойным - сразиться -
С кем-то - что наших локонов россыпь и смех наш
Кому-то в этом мире мерзки и неугодны -
Что нас объявят однажды порочными и грешными
И заклеймят багровыми подковами нашу свободу -
Легконогую - сандалии Гермеса, кудри Диониса -
Опьяняющий морок во рту и в глазах веселье -
Кому-то не понравится, что мы - сами боги и не молимся
Единому - что мы летим на бесконечной карусели,
Цепляясь окольцованными солнцами руками -
Зацелованными лунами - опутанными рунами - белоснежными -
За единорогов гривы - и в груди у нас летает
Стая птиц-комет - и звёзды ресницы смежили
На наших ликах, по космосу свирелями вырезаны -
Во всех веках, на всех поворотах сансары -
Мы в восемнадцатом веке жемчужными маркизами
Проходили по версальским залам, пола не касаясь -
То ли убивая, то ли обольщая - всё едино -
Всё перемелется, упадёт в серебряную пудреницу -
В бонбоньерку с шоколадом - у нас не было иного господина
Кроме - впрочем, неважно - главное - кудри -
И смех золотой - и жестокость, такая утончённая -
Взмах виолончельного смычка над струнной канителью -
Наши глаза овевались волнистыми чёлками,
Когда мы в метели вальса по жизни летели -
По жизни - или по смерти чужой - неважно -
У луны и монеты две стороны, не так дли?
И несли наших тел изваяния в ночь - экипажи -
На спектакли - на феерии - на миракли -
Дева Мария в синем плаще сурово
Смотрела на нас с иконных стёкол потускневших -
И мы в ответ изгибали долгие брови
Мостами над каналами - и предлагали ей черешни
Сладкой - и смехом рассыпались ягоды дробно -
Точно сердца, точно головы кукол отрубленные -
А где-то на башне мшистой час уже пробил -
И алая морось украсила наши губы -
И время взвилось - вихри и выстрелы в спину -
Из другого мира явились другие пришельцы -
Мы были демоны - боги или богини -
И мы не желали слушать моральных лекций -
От монотеистов, которых послал их падре
Распространять его славу по всему космосу -
Мы решили остаться в этом мире - в своих нарядах
И масках, окрашенных жаркой малиновой осенью,
И шпаги скрестить - или пистоли игольчатые -
С теми, кто посмел призывать нас к порядку и покаянию -
Мы решили выходить и творить по ночам всё, что хочется -
Мы решили расплодить красногубых вампиров и ламий -
Мы вернулись назад - на века - или раньше, намного -
И заронили семена чёрных роз в землю
Чтобы выросло войско - против единого бога -
Пока он своих небесах безмятежно дремлет -
И сами стали войском - сами - единым
Стали - легионом - по образцу римлян -
И приняли власть - сеньора и господина -
Того, кого мы не называем по имени -
И мы сменяли в маскарадной круговерти камзолы -
И кринолины - на мундиры - и снова обратно -
И смертные души узнали о том, что - зло мы,
О том, что мы - исчадия смерти и ада -
И были в чём-то - признаюсь - отчасти правы -
Хотя и зло - всего лишь виток словесный,
И смерть - всего лишь хрупкий бутон кровавый,
Всего лишь нота - последняя - птичьей песни -
Всего лишь аккорд - доиграна пьеса - что же -
Живым пора - а мы улыбнёмся томно -
И тоже - вслед - удалимся из чёрной ложи
К губам прижав замирающих душ бутоны -
Вот так и крутится мир - таковы законы -
Природы - тигры белых овец гоняют
По лабиринтам ночным -  а мы так спокойно
На это смотрим солнечных глаз огнями,
И фонари считает ногтей стаккато,
Когда кто-то смертный пройдёт под морозной вьюгой -
Такая судьба - нам смотреть из ложбины ада
На то, как люди плетутся толпой по кругу -
Из жизни в жизнь - мы столько их повидали -
И переиграли - и разложили пасьянсом -
И пусть не строит нам благочестивый ангел
С икон щербатых воинственные гримасы -
И пусть морали нам не читает нудно -
М заведём музыкальных шкатулок стрёкот -
И будем долго вить голоса и кудри
В провалах чёрных замков бездонных окон -
И будем слушать музыку из преисподней -
Мы так назвали наш мир - а ещё - инферно -
А в новом мире - ведь мы умеем быть модными -
Мы высушим гривы свои электрическим феном,
Наденем на остовы - лак и шипящую кожу,
Накинем меха на пустые грудные клетки -
И выйдем - и вылетим - те, для кого всё возможно -
И в мире подземном - и в человеческом, этом -
И в клубы ночные, куда не пройдёт архангел -
Его фейс-контроль не пропустит, он слишком серый -
Войдём, опьяняя души людей духами -
Сложнейшая смесь жасмина и адской серы -
И ладан - немного - как раз для хорошей шутки -
Хотя у противников наших юмор страдает -
Унизаны солнцами-кольцами узкие руки
Теней, что идут по пустынным аллеям рядами,
И взоры тигриные пляшут на лиц полнолуньях -
И губы терзают конфеты с багровой начинкой -
И все мы нахальны, изысканны, пьяны и юны -
И все мы бездушны, и все, как один - многолики -
Да, нас легион - но при этом мы все уникальны -
Но ангелам это понять исключительно сложно -
Нас ждут поезда, что уходят с ночного вокзала,
Нас ждут в демоническом цирке бордовые ложи -
И души людские лежат в портсигарных коробках -
И им не помогут молитвы святому распятью -
И ангелы скажут визгливо, что это жестоко -
А мы им ответим - а впрочем, зачем отвечать им?
Язык наш иной - он раскатист, в нём слышится шелест
Лианы - и крик обезьяний - и рёв водопада -
И те голоса, что нам чёрную мессу пропели
Когда открывали мы храм в нашем городе ада -
И колокол гулкий - и кошки шипение злое -
Язык наш для ангелов - сложен и даже противен -
И мы прошипим, пропоём над своим аналоем
На нашем наречии - наше запретное имя -
И мы оплетём его сетью отравленных терний -
И яд, потечёт, он закапает алой капелью -
В сердца благолепных, которые в ангелов верят,
Которые им упоённо псалмы свои пели -
Так пусть отправляются к ангелам - в пустошь унынья -
Пусть выльются жизни на землю - во рты наши алые -
Пускай этот суетный мир они скопом покинут,
Пускай оскопят их в раю, как таким и пристало -
Пускай они будут невинны, безгрешны и нудны -
Пусть бродят по гладким лужайкам, на арфах бряцая -
А что же до нас, то мы есть - то мы будем - я буду -
Играть на земле, упиваясь людскими сердцами -
Срывая бутоны - лаская губами их россыпь -
Лакая их сок, наслаждаясь вполне аморально -
За нами наш мир - каруселью, летящий по космосу -
В который мы будем играть - как извечно играли -
И снова стасуем века - в белоснежной вуали -
И снова пройдёт то ли в Рим, то ли в парк Трианона -
Останутся овцами - овцы, а мы будем львами -
Которые сами себе установят законы -
И тут, же играя, разрушат, как карточный домик,
На столике из серебра и из кости слоновой -
И нет для таких господина единого - кроме -
Но тихо - и веер вздымается - больше не слова -
И карты в руках раскрываются новым раскладом -
И кудри, как занавес чёрный, спадают на кресло -
А где-то - за гранью - у нас, в нашем городе ада -
И в наших глазах - совершается чёрная месса.