Лицом к лицу

Танкисты — гауптман Пауль и обер-лейтенант Фриц — стали квартировать  в  доме Жени  ранней весной 1942  года. При знакомстве с семьёй Пауль гордо объявил, что они — «истребители русских танков», подтвердив этот жестом руки, словно нажимающей на курок, и возгласом  «Sсhiessen  Russiche Panzer!” *
Откуда было знать Жене, что перед ней танкисты   22-ой танковой дивизии 11-ой армии вермахта, которые действительно сыграют, отнюдь, не последнюю роль в будущем сражении на Керченском полуострове, разгроме Крымского фронта в первой половине мая 1942 года в ходе Крымской оборонительной операции или «Охоты на дроф», как её величали немцы...
Танкисты иногда приходили в комбинезонах, и тогда от них вовсю несло бензином и машинным маслом. Вблизи речки Чурук-Су (а это было рядом с домом Жени) располагался парк немецкой техники. Когда танкам прогревали моторы, они ревели, как разъяренные звери, а потом грохотали тяжёлыми гусеницами по улочкам городка в сторону Феодосии.
Через некоторое время обер-лейтенант Фриц исчез...
— Kranke!** — хмуро сказал Пауль, хотя Женя подумала, что Фриц не просто заболел, а его, скорее всего, ранили. Ведь в последнее время с территории, расположенной к востоку от городка,  часто доносился гул канонады.
... В городе стало голодно. В семье, где помимо Жени, было ещё трое душ, в  том числе десятилетний брат Витя, отсутствие еды стало ощущаться в полной мере.
Как-то в дом вошёл денщик Пауля с котелком и поставил его на стол:
—Essen!***
Позже в сторону полевой кухни прошел гауптман Пауль. И так было на протяжении всего времени, пока немец квартировал у них в доме...
...Однако голод ощущался не только в городе, а в ещё большей степени в близлежащих лесах, где базировались партизанские отряды, в том числе и комсомольско-молодежный, в котором воевал двоюродный брат Жени семнадцатилетний Костя. Партизаны иногда совершали нападения на немецкие коммуникации, истребляя живую силу и технику оккупантов, изредка пополняли в ходе этих операций продовольственные запасы, но еды, конечно, было мало.
  По этой причине люди из лесу появлялись в городе и близлежащих сёлах, пытаясь раздобыть хоть что-нибудь из съестного. Нередко в их числе был и Костя, который заходил в дом Жени. И хотя  у них с едой было совсем негусто, отказать родственнику они, понятное дело, не могли.
Вот и в этот поздний вечер раздалось тихое царапанье в оконное стекло, и, когда отец Жени приоткрыл одеяло, которым оно завешивалось (а закрывать окна был приказ немцев, поскольку над городом иногда появлялись наши самолёты и начинали бомбить его), он увидел смутно белеющее лицо Кости.
—  Немцы есть?
— Нет! Заходи быстрее!
Постояльца Пауля не было. Он ушёл играть в карты, к офицерам,  квартировавшим по соседству.
...Костя стоял посреди комнаты, с автоматом наперевес, широко раскрыв вещевой мешок. Мать Жени собирали нехитрую снедь, а брат Витя с интересом смотрел на пришельца из леса, особенно на его ППШ.
… В дверь громко постучали.
— Пауль! — побелевшими губами прошептал отец. Костя метался по комнате.
—  Прячься за одеяло, в проём окна!
...Пауль был слегка навеселе, явно в благодушном состоянии. Он положил на стол несколько шоколадных конфет и потрепал по голове Витю:
— Kinder, essen!****
И в этот момент одеяло с шелестом свалилось на пол, и Костя в согнутом в три погибели положении с вещмешком и автоматом предстал перед изумлённым немцем.
… Они пристально смотрели друг на друга. Партизан Костя, по сути, ещё мальчик с исхудавшим, измученным лицом, судорожно вцепившийся пальцем в спусковой крючок автомата. И дородный, по крайней мере, вдвое старший него, немецкий танкист, на поясе которого, в кобуре висел  тяжелый «Вальтер»... В соседней комнате, где жил Пауль, под подушкой лежал ещё автомат системы Шмайссера. Но это — в соседней комнате...
Видимо, каждый в эти мгновения думал о своём ...
Костя: — Немца убью, но вырваться из города не удастся!
Пауль: — Опущу руку к «Вальтеру», а этот сумасшедший русский нажмёт на курок!
...Секунды казались вечностью. И вдруг немец, отойдя в сторону, устало махнул рукой, показывая на дверь:
— Weg!*****
...Семья сбилась в стайку. Пауль сел и вытер пот со лба:
— Wer diesser war******
Женя, путая русские и немецкие слова, сказала, что этот человек  пришёл в дом попросить хлеба.
Немец криво усмехнулся и произнёс что-то типа «У вас все ходят просить хлеб с автоматом?».
Затем он исчез. Отец сказал матери забрать детей и укрыться у соседей. Все отчётливо понимали: за связь с партизанами грозит расстрел.
… Пауль появился утром, один, сделав вид, что ничего не было. Однако вечером, когда вся семья уже была в сборе, зашёл в их комнату и сказал Жене, чтобы она перевела:
— Сегодня я буду спать здесь! Если придут люди за хлебом, с автоматами — тут он, как показалось Жене, слегка подмигнул ей — скажете, что я – ваш больной родственник Иван!
Немец действительно переночевал в их комнате одну ночь. По-видимому, визит лесного гостя перепугал его не на шутку. Тем не менее, гауптман не донёс на семью в комендатуру, хотя сделать ему это, конечно, не составляло труда.
...В начале мая танковое подразделение, в котором воевал Пауль, покинуло их городок.

Опубликовано: журнал "РАДУГА". - 2015. - №№5-6. - С.130-131.