Тим. гл. 27. 3. по Колин Маккалоу

27.3.

Стояла жаркая погода,
И часто сон на берегу
«Толкала к счастью» их природа,
Не оставались ей в долгу.

Однажды Мэри столь тревожно
Вдруг пробудилась ото сна,
Почудился ей звук, возможно,
Душа волненьем вся полна.

Почувствовав, что нет в объятьях
Его любимицы-жены,
Проснулся Тим от неприятья
В руках сквозившей пустоты.

— В чём дело, Мэри? — Я не знаю,
Мне ощущенье «съело» сон,
Как будто в чём-то я страдаю,
Как будто не в порядке Рон.

Давай вернёмся, Тим, поспешно,
К тебе поедем в бывший дом,
Заглянем первым делом, грешно,
В порядке ль наш с тобою Рон.

К шести утра подъехав к дому,
Дом был погружен в тишину,
Открыта задня(я) дверь любому;
— Я что-то, Тим мой, не пойму.

Лежал с закрытыми глазами,
И руки сложены на грудь,
Не дать чтоб разразиться драме,
Мгновенно поняла всю суть.

Не стала трогать его кожу,
Не стала щупать его пульс,
И так всё ясно, он, похоже,
На веки «волю дал заснуть».

— Наверно, спит наш папа, Мэри;
Ладонь вложил он на щеку,
Он сам себе ещё не верил:
— Холодный он, я не пойму.

— Он умер, Тим, и мы — сироты,
Остались мы теперь вдвоём,
Лишились мы теперь заботы,
Ушёл от нас «отцовский дом».

— Как жаль, не подождал немного,
Хотел ему я рассказать,
Как удалось достичь итога,
Как мужем и женою стать.

И как живётся мне привольно
Лишь потому, что я с тобой,
Душе моей уже не больно,
С тобой мы выиграли бой.

Помог бы выбрать мне подарок,
Ещё один, всё для тебя,
Чтоб он таким же был бы ярок,
И тоже радовал меня.

От самой свадьбы между нами
Общенья нет, и папин вид,
С его открытыми глазами,
Не помню, как он выглядит.

— Хотел уйти из жизни очень,
Когда узнал, что счастлив ты,
Решил, что путь его окончен,
Навёл для счастья все мосты.

Без мамы был он одиноким,
Тем боле стала дочь «чужой»,
Умом наш папа слыл глубоким,
И в то же время, он — простой.

Сумел тебя вовлечь в работу,
Чтоб обеспечил сам себя,
Всю жизнь одна была забота,
Чтоб не пропал ты в жизни зря.

Теперь он снова сможет с мамой
Спокойно спать и под землёй,
Как жаль, что с Дони вышло с драмой,
Возможно, я тому виной.

Для Мэри стало всё понятно,
Что в трубке голос его тих,
Что он решился безвозвратно
Покинуть всех своих родных.

Как только Тим ушёл из дома,
Он начал свой предсмертный пост,
И не издал он даже стона,
Настолько к смерти путь был прост.

Присев на край его кровати,
Тим тело приподнял отца,
Он понял смысл своей утраты,
Его поступка, как вдовца.

— Скучать теперь буду по Рону,
Мне нравился он больше всех,
Тебе лишь уступал «на троне»,
Не создавал он нам помех.

Возможно, это голос Рона
Прервал на даче её сон,
Предсмертного, быть может, стона,
Но это именно был он.