Я родился бесчленное множество веков назад

Я родился бесчленное множество веков назад -
Или может быть, мне предстоит родиться завтра -
На огненной птице рассвета - меня выткал и вылепил ад -
И ад призывает меня в свои парки обратно -
По чёрным каньонам - по лестничному веретену,
Которое замок спящей красавицы пронзило -
Я иду на цыпочках - и несу голубоглазую луну -
Чтобы станцевать с ней на краю опустевшей могилы -
Где когда-то лежал кто-то - похожий на меня -
Одна из белолицых масок, сброшенных в финале -
Кулисы лизали сцену пурпурным розарием огня -
А куклы моей жизни падали и не понимали -
Кто их дёргает за нити - и отчего в глазах погас
Жар бесконечности - а это просто я пробуждался -
И проходили по чёрным переулкам моих глаз
В танце летучих мышей лица инкарнаций
На ходулях, в бархатных лонах скрежещущих карет,
Кативших по мостовым без кучера и лошади -
И раскрывал цирковое представление мой бред
Изодранным веками шатром на обглоданной площади -
Ветер лицо холодил, вызывая на дуэль,
Бил по щекам перчатками и волосы спутывал -
И я проваливался в синкопическое гулкое нигде,
Исчисляя себя бесконечными чётками-минутами -
На белой руке - и воспоминаний конферанс
Бился в висках попугайными криками надрывно -
Я не смотрел на людей - на иных - на вас -
Я улыбался своему отражению - криво
И издевательски - гроб зазеркальный давно
Опустошён и выстлан шёлком лебединым -
Кровь проливалась по белой ладони вином,
И лепетали багровые мантры гардины -
Я вспоминал своё прошлое - алый бокал -
Губы, скрежеща, выполняли условленный фокус -
Я выпивал - потому что жил и алкал -
И потому что - чёрным и одиноким
Всё равно - всё неважно - грех или смех во тьме,
Адским огнём опаливший судьбы мантилью -
Что находили смертные все - во мне -
Те, что ко мне приходили, меня любили -
Те, что летели в пламя - боль в зеркалах
Лживой вуалью пела и истончалась -
И выходили тени из-за угла,
Чтобы украсить чёрные души алым
Кружевом - души мои - признаю их все -
Все воплощения, всех инкарнаций лики -
И растекался по линии жизни смех -
И рассыпал на белом снегу гвоздики -
И поднимали их волки - смотря в глаза -
И поднимался замок калёным сердцем -
Я был таким - иным быть уже нельзя -
Вечность сплелась с венозным ткачеством сетью -
И проросла цветами моих убийств,
И протекла по рукам грозой кленовой-
Я не любил - или всё-таки я любил -
Я возвращался к ярости жизни снова -
И расторгал все связи - и дробь шагов
Гроздями ало впечатывал в ноты вальса -
И закрывал чернильные веки гроб -
И приходил - и вновь получал от вас я
Души и кровь - и полынную страсть в дыму,
Что исходил из ада на дне - в истоках -
Кто бы я ни был - я принял себя - приму -
И накручу на палец капризный локон -
И во флаконах своих, где духи молчат,
И обагрённая вечностью кровь лепечет -
Я настою на пламени адский яд,
Что проникает сквозь кожу - в вены и вечность -
И поднимает сердце - туда, во тьму,
Где моё солнце затеряно чёрной птицей -
Где я приду на площадь - и где пойму -
Кем в этот мир угораздило мне родиться -
Кто я - моих отражений летит букет
Прямо в лицо, которое я не знаю -
И моего отражения снова нет
В раме, где сон стекает по амальгаме
И где по чёрным улицам тень идёт,
И где шаги рассыпаны, как гримасы -
И где отравлен и опалён мой рот,
Ждущий багровой чаши ночного часа -
Я вспоминаю - тот мир, что века назад
Прогрохотал за окнами - и вагоны
Шли из грядущего - в прошлое - то ли в ад -
То ли куда самому мне было угодно -
Поезд мелькал в глазах, точно нитка бус,
Рельсы шипели - гадюки и скорпионы -
И источали смертные с белых уст
В алые губы мои - хрустальные стоны -
И кровь текла по миру - плащом в огне -
И развивал мне локоны ветер адский -
Сколько всего поместилось меня - во мне?
Сколько я демонов прятал под негой маски -
Белой и чистой - я был как маленький принц,
Что приходил из междупланетной глади -
И источалась влага с моих ресниц -
И чьё-то сердце скоро тонуло в яде -
И чьё-то тело падало мне на рук -
Ветви - и ночь лизала его останки -
Я уходил - и вновь начинал игру -
Чтобы рассвет, который уже не настанет,
Вновь приходил - а я уходил во мрак,
И чёрный замок мне усмехался птицей -
Вороном, что одет в безупречный фрак
И примеряет тоже чужие лица
В той галерее, где масок пылится сеть -
Стены увешаны мутной канвой портретов -
И я курю рассеяно чью-то смерть,
Путая жизнь с изломанной сигаретой -
И мои мысли текут шелухой тоски,
Точно паучьи лапы на стен унынье -
И сохраняют оттиск моей руки
Чьи-то сердца - которые где-то стынут
В чёрной земле - и крышка легла на лоб
Белых моих манекенов, моих игрушек -
Окна полны вороной огнеглазой мглой,
Замок и сердце молча глядят наружу -
И по изгибам лестниц идёт иной -
Тот, кем я стану завтра - кем был когда-то -
Дьявол из зеркала снова пришёл за мной -
Что за столетие нынче - опять двадцатый
Век? Или нет - восемнадцатый - ты пришёл
Из будуарного жара, где плоть стекала
Белым пером на малиновый липкий шёлк,
И зеркала шакалами жизнь лакали?
Или - пятнадцатый? Площадь, кровавый блеск
В чёрных глазах - и капюшон монаха -
Ты превратился в волка - унёсся в лес -
По бесконечному снегу чужого праха
В лунных сетях - а после - ты был другим -
Женщиной в платье, которое кто-то сдёрнул -
И вылетал из белой, как снег, груди,
Чёрный, как ночь над снегами, бессмертный ворон -
И он впивался клювом в чужую суть,
И изымал осколки из нервной ткани -
Ты хоронил в своём вековом лесу -
Всё что поранило - и разрастался в ране
Чёрный терновник - и стены смыкали свод
Нал головой, непокаянной вечно -
И открывался неба багровый рот,
И на ногтях горели чёрные свечи -
Чёрные храмы вторгались в грудины склеп,
Чёрные волки кружили по тротуарам -
Ты проходил по небу - и по земле -
С выжженной и переломанной в хлам гитарой -
И ты играл, терзая себя и мир -
Чтобы услышал неба безумный ворон,
Чтобы напиться кровью - судьбой - людьми -
Чтобы найти свой собственный чёрный город
На перекрестье судеб - своей, чужой -
Ты и другие - есть ли граница где-то? -
Резала ночь слепящей луны ножом
Твой силуэт на локоны и на ленты
Чёрные - и в волосах серебрился смех -
Твой ли, луны сумасшедшей - уже не важно -
И высыпался алый горячий снег
Из перекушенных вен лепестковых скважин -
И твоё сердце плясало в тени дерев -
Как акробат под куполом без страховки -
Ты возвращался к старой своей игре,
И проводил по алым губам пуховкой
Снежной - смахнуть эту горечь и этот смех,
Злой и колючий - сосновых иголок россыпь -
Ты был давно уже и не своём уме -
И ни в каком - ты всё в это пламя бросил -
Всё разметал по миру - и всё изгнал
Из зала сердца, где трон твой давно покинут -
И проступал на лицах чужих зеркал
Лик твоей сути - как черноглазый иней -
Как перевёрнутый ангел внутри креста,
Что перечёркнут и осквернён тобою -
Ангел мой в зеркале - помнишь, как ты восстал,
Как прожигал свой путь и сражался, чтобы -
Алая влага и чёрная мгла в очах,
Солнце горит, как чёрный холодный оникс -
Ты возрождаешься - в вечных своих ночах -
Ты воплощаешься - в чёртовом чёрном сонме -
Что разлетается - но соберётся вновь -
Что разбивается о зеркала, сползая
В волны веков - пей, мальчик, людскую кровь,
Пей и их души - и пальцами, и глазами -
И проходи туда, где не ждут тебя,
Где сторонятся тьмы и кресты развесят -
И приноси в ладонях и на губах
Смертным - дары изысканной алой смерти -
И изменяйся, и изменяй свой мир -
И наряжайся в алый камзол из жажды -
Тысячи жизней ты демон и ты вампир -
А остальное бессмысленно и не важно -
И отражаясь в собственной сути ты
Вновь зажигаешь - взглядами - точно свечи -
Белые лица - и горящие рты -
Прежних твоих ипостасей, живущих вечно.