Штормовое предупреждение

Обычный русский город. Вечер. Звонок на центральное телевидение.
- «Здравствуйте. Это говорит старший сотрудник Гидрометцентра Трифонов. Назавтра, в вашем городе объявляется штормовое предупреждение! Немедленно пустите эту информацию в эфир! Алло! Вы меня слышите? Алло!
- Алло. Это кто?
- Трифонов!
- Какой Трифонов?
- Из Гидромета!
- Очень приятно. Лаврентьев, из мяса и костей.
- Да что вы несёте!? Какие кости и мясо!?
- Ах да, действительно. Чего это я? Это Лаврентьев из органов, тканей, хрящей, связок и прочих органических соединений.
- Хватит паясничать!  Немедленно передавайте в эфир, что завтра в вашем городе объявлено штормовое предупреждение! - сказал голосом истеричной макаки Трифонов, чуть не выронив из рук телефонную трубку.
- Нет, а от меня вы чего хотите? - с искренним непониманием спросил Лаврентьев  – Чтоб  я высунулся в окно и связки погромче включил?
- Я вам в который раз говорю. Передайте в ближайший эфир новостей информацию о том, что завтра в вашем городе объявляется штормовое предупреждение! - уже чуть ли не в предынфарктном  состоянии духа прокричал Трифонов.
- А зачем? – спросил Лаврентьев.
- Что зачем!? – не понизив тональности крикнул Трифонов.
- Зачем это передавать в эфир новостей, если там и так жести хватает с лихвой? Там и так, что ни новость – то повод выпить не чокаясь, что ни репортаж – то какая-нибудь страшилка. Дня не проходит чтобы хоть где то спокойно было. То там бабахнет, то тут ураганом сдует, то опять пенсионеров обманули, то где то в подворотне инасиловали,то гей-парады покажут (что по своей сути хуже всего вышеперечисленного), а если к этому ещё прибавить реформу здравоохранения, реформу образования и пенсионную – то это веский повод для здравомыслящего человека, не дожидаясь сердечного приступа, добровольно голову в петлю сунуть!
- Но ведь там надвигается штормовой ветер и проливной дождь. – с лёгкой ноткой сомнения сказал Трифонов.
- Ветер и дождь? За-ме-ча-те-ль-но. – произнёс по складам Лаврентьев. – В городе всё равно никого нет. Суббота. Выходной. Все у себя на дачах. В городе из людей никого не осталось, кроме бизнесменов, олигархов, геев и чиновников. Ветер …  Да это же прекрасно! Сдует к чертям все крыши с высоких коттеджей наших бизнесменов, сдерёт, уже до посинения надоевшие,  рекламные вывески и щиты, ударит по стёклам бизнес-центров, которые построили в историческом центре города  на месте усадьбы известного в прошлом (спасибо ЕГЭ) писателя. Разве это не прекрасно? Очищающий штормовой ветер…
- А дождь? – напомнил Трифонов. – Он ведь смоет важные постройки, фабрики, заводы. Это ж ущерб какой. – возразил Лаврентьеву Трифонов с уже большей неуверенностью в голосе.
- Дождь? Заводы и фабрики? Да ради Бога!  Всё равно на них вот уже третий год никто не работает! А здания сданы в аренду пейнтбольному клубу для бедных курильщиков «Стрелок». Стреляют и в тебя, и у тебя. А важные постройки… У нас в городе из важных построек остался только общественный туалет! Все остальные наша администрация давно распродала владельцам супермаркетов и автосалонов под застройку. Так что и дождь, выходит, будет очищающий.
- Как же так? Неужели ничего хорошего в вашем городе не осталось? – с лёгкой жалостью спросил Трифонов.
- Ну почему же… - обрадовал Трифонова Лаврентьв. – У нас в городе недавно метро сделали. Правда вагоны для него уже полностью проржавели, так как дожидались строительства метро вот уже двадцать лет!... Но метро то есть! До работы можно будет быстрей доехать. На машине всё равно хрен проедешь! Пробки такие, что неволей начинаешь нарушать закон о запрете мата! И это ещё в будни. А в выходные – так вообще проще сразу в тюрьму сесть. Хоть туда без пробок доедешь.
- Господи, как вы все до сих пор не уехали? – уже с явной тоской и неподдельным сочувствием произнёс Трифонов.
- А как уедешь тут? Здесь родились мои предки. Здесь я встретил свою жену. Здесь мои дети пошли в школу… Здесь я вырос и здесь мой дом. Здесь и есть та атмосфера и та душа, которая держит тебя за горло и не отпускает, это то непередаваемое ощущение Родины, непонятное и непостижимое большинством людей в этом мире.
В трубке послышались всхлипы. Было слышно, как в разуме человека живущего по инструкции что то навеки перещёлкнуло. Наконец, собравшись с силами, Трифонов спросил:
- А что делать с штормовым предупреждением то?
- Давай не скажем.
- Это же получается обман, ложь, – возразил Трифонов.
- Пусть и так. Но это впервые будет настоящая ложь во благо. Давай хоть раз поступим по совести, по правде. Сколько можно томить душу враньём?
В трубке послышался плач и чмокающий звук. Это был Трифонов, целующий российский флаг.
- Прощай. Рад был поговорить с тобой. Береги себя.
- Это ты себя береги. Мне уже незачем.
Лаврентьев не успел договорить и в трубке послышался  шум, гвалт и сильный удар. Это рухнули перекрытия здания, снесённого за две секунды приблизившимся ураганом.