Глава из жизни офицера

Юность в дорогу позвала –
В Харьков из этого села.
О сёст рах мы писали, вроди,
Теперь расскажем о Володе.

У мамы Вовы – скромный быт.
Леонтий – на войне убит.
Год рядышком  со смертью топал,
А роковым стал Севастополь.

Там , в  «Книге памяти», во взводе
 Морпехов чтят отца Володи:
Есть и Леонтия фото-
Отец- в бушлате, не в пальто.

Довольным взглядом смотрит он,
Как входит сын их в пантеон.
Здесь они встретились впервой,
хотя отец был неживой.

Ко дню на смертный бой ухода,
Было Володе лишь два года…
Смотрят на Вову краснофлотцы-
Почти все – молодые хлопцы.
Они лишь начинали жить,
Как пришлось голову сложить.

Учиться нравится Володе,
Он – в ХПИ,  «хвостов» не плодит.
И он, как будущий прораб,
У никотина – ещё не раб.

Он не нуждается в том яде,
Трудится летом в стройотряде.
Общага – дом его родной,
В деревню ездит в выходной.

Возит из дома провиант,
Чтоб процветал его  талант.
А на пороге выпускного
 Он встретил ту, что значит много,

Сказать точнее – это спутница,
Маша из Львова, такая умница!
Хоть обладала нередким даром,
Была Марийка кулинаром.

Покушать – Вовка не дурак,
Что укрепляло сильнее брак.
На кафедру их, для порядка,
Военкомат дал разнарядку

 И верит он в его талант:
«Цепляй погоны, лейтенант!
Твой путь - в Туркмению, в Мары,
В пустынный мир, во власть жары.»

Лежит дорога его в ад,
Куда Марийку везёшь, брат?
Марийке Вовка по душе,
Готова жить и в шалаше.

Владимир в части был прорабом,
Для летунов он строил службы.
В теории он не был слабы,
Надёжным был в делах и в дружбе.

Владимир взял в Мары мамашу,
Чтоб была нянькой дочке Вере,
Устроил на работу Машу,
Хоть по душе - не в полной мере.

Теперь вы аиста зовите
 К себе домой, в Туркменский край.
И тот принёс им сына Витю,
Пелёнки, бабушка, стирай!

Радость бабуля испытала:
Есть у Кузьминичны и внук!
А сыну «дали» капитана,
Погоны – с командирских  рук.

Звезду четвёртую обмыли.
Возводит он дома жилые.
Чтобы сдать в срок, мотался в мыле,
Вселяйтесь люди пожилые –

Трудовых будней ветераны,
Кто кровь пролил на поле брани…
Ждёт Кривошеенко приказ –
Штаб перевёл его в Балхаш.

Здесь он и, подручные субъекты,
Строят военные объекты.
Фортуна сделала манёвр-
Он в срок положенный – майор.

Банкета не было и танцев.
Было спрессованным здесь время.
Военные – родня спартанцев –
Несли особенное бремя.

Объём строительства – не мал,
Генерал стройку принимал,
Руку майору пожимал
 За их успехи выпивал.

Конечно, были и «вливанья»,
Порой срывались сроки сдачи…
Присвоено очередное званье,
Желает командир удачи.

Володе некогда лениться,
Прораб он и организатор
 И вскоре послан за границу-
К соседям нашим, в Улан-Батор.

Глава монголов Цеденбал
 В честь Вовки не устроил бал.
Наш подполковник обитает
 В пустыне, в близости к Китаю.

Жена заведует отделом,
Хоть она форму не одела.
У неё – кадры на учёте
 И в штабе части – она в почёте.

А муж, Владимир,- замкомчасти
 И всё снабженье в его власти.
Только для быта дифецитом
 Заведует полковник Цитов.

Товар – для тех, кто приближён,
Для командиров и их жён.
  Вот почему в душе Володи
 Большое возмущенье бродит.

Глядя в глаза, он прямо в уши
 Сказал о том грехе чинуше:
Товар по блату на кой ляд
 Полковнику распределять?

Зачем родне шлёшь дефицит?
Твой брат в Союзе-по горло сыт.
Полковник не подал и виду,
На зама затаил обиду

 В протесте Вовка был неистов.
Собрал полковник коммунистов
 И выступил во всей красе_
На зама вылил лже-досье.

И тех спросил он тоном лисьим,
Кто от него в жилье зависим:
«Скажите, зам мой-коммунист-
И клеветник, и скандалист?
За строгий выговор ваш голос?»
Встал дыбом у Володи волос.

«Товарищи, вы же не правы,
Не допускайте этой расправы!»-
Сказал и вышел он за дверь,
А гнев терзал его, как зверь.

Умел полковник лгать и льстить,
Стал Кривошеенко он мстить:
Мол, за моральные уроны
 Шлёт рапорты в минобороны.

Вова в Москве, месяц-тянучести,
Он ожидает своей участи:
«Меня вы гнали во все дыры,
Хочу в родной край, командиры.

Я за отель отдал все тугрики,
К бомжам подамся теперь в «кубрики».
В главке чины его простили,
Служить под Киев отпустили.

Подполковник- в Церкви Белой.
Лет пятьдесят ему, дебелый.
Два года быстро истекло,
Время в запас его влекло.

Ушёл вояка наш из строя,
и стал началИзьником в "Спецстрое"