Предзимье

***

        Осенней негой полон сад. Не изменяй традиций добрых. Пока счастливый звездопад на завтра нам пророчит вёдро, и месяц острый жёлтый рог вонзил в рябиновые ветки, мы будем печь большой пирог и мёд варить во славу предков.

Тепло. Свисают с потолка, как встарь, рябиновые бусы.  Нет, не забыли за века своих обрядов славных русы! Ветра кружат веретеном, а вдалеке – грозы раскаты, и Боги к нам приходят в дом – за стол, как в древности кода-то. Они незримы, но всегда, как мы с тобою, – где-то рядом.

Сорвалась новая звезда, в полёте огненном над садом. На печке книжек дремлет рой, я слышу, как шуршат страницы, и старый мудрый Домовой в стекло озябшее глядится. Баюн запрыгнул на кровать, гремят в лесу Кощея кости – ужо, придут к нам пировать из леса сказочные гости, и надо каждому из них оставить завтра угощенье.

Готов пирог. И ветер стих. И листьев кончилось вращенье. Поёт Стрибожия свирель, туман клубится над рекою.  Сижу, качаю колыбель своею лёгкою рукою, и песню слышно издалИ – она нежна и чуть печальна. Все бури мимо нас прошли. В лесу горит костёр прощальный.

Пусть утром розовая даль обнимет нас в лучах рассвета. К чему ненужная печаль?  Ведь Осень – много лучше лета, она надёжней и щедрей – в ней столько радостей повсюду: и гость желанный – у дверей. И сердце – радуется чуду.  А пёстрых листьев кутерьма опять пустилась в пляс раздольный...
И сказка пишется сама, и на душе светло и вольно.


***               

А у Велеса в лесу нынче злата – мало-мало. Осень всю свою красу по тропинкам разметала, раскидала по верхам жарко-красные рубины, и теперь то тут, то там рдеют ягоды рябины.
Смех в очах, румянец ал - не смиришь такую скоро. В эту ночь весь лес не спал, в гнёздах затаясь и в норах. Нагулялась Осень всласть – страсть её не знает края. Буйну Ветру отдалась, от любви своей сгорая.  А очнулась поутру - белый снег летит на плечи. Как к потухшему костру, к ней Зима идёт навстречу. Льдом покрыто, не росой, между ними порубежье. И опять брести босой в дальний край по первоснежью.
Вместо злата серебро замело к обеду чащу. Леший вылез : «Ну, добро! В холода – рябина слаще.  Поспешу: не ровен час - вьюги вырвутся из плена, убаюкает всех нас под метель Зима-Марена».
Покряхтел косматый дед и, усмешку сберегая, вынес Осени свой плед, чтобы в путь не шла нагая.

***

На Осеннее Макошье русы разожгли в светлых рощах огни. Нарядилась рябинушка в бусы, осветив листопадные дни. Горьким ягодам чудную сладость по утрам дарит первый мороз, и таится незримая радость в золочёных нарядах берёз. Иней блещет на травных ресницах, нежный снег укрывает поля. Задремала царица Водица, сладко спит Мать Сырая Земля.
 В звёздным бисером вышитой свите ходит Доля вдоль быстрой реки, на дорожек суровые нити вяжет солнечных встреч узелки. Птица Сва над страною лесною тянет нить, съединяя пути. Может, встретимся поздней весною, снова яблони будут цвести….
А пока в хлопьях чистого снега лишь рябина дрожит на весу, и предзимняя сонная нега всё окутала в Вещем лесу.  Отгорели берёзоньки-свечи, погрузившись в объятия тьмы.
Мы с тобой у костра в этот вечер ждём, обнявшись, волшебной Зимы.

***

Осень кружится в тиши листопадом. Я одна в своей глуши, ты – не рядом. А Зима уже мостит путь неблизкий и кладёт на речку щит – тонкий, льдистый. У калины за окном привкус горький. Приведёт тебя в мой дом поздней зорькой. Я устала от разлук – жду я встречи. Не уйдёшь от жарких рук в этот вечер. Пусть сгорят все сотни вёрст, все печали. Чтоб от страсти в полный рост крепче стали поднимались дух и плоть в единенье…  Хоть на час останься, хоть на мгновенье. Сколько можно слёзы лить до рассвета? Я хочу с тобою быть ночью этой, аромат твоих волос – пить устами, нежно плавиться, как воск, под перстами. На окне дрожит свеча, ветер кружит, я как Солнце горяча, даже в стужу. И не страшен мне мороз в этой сказке. Подниму тебя до звёзд жаркой лаской…
Не развеет сон к утру грусть-ненастье. Если завтра я умру – то от счастья.

***

Ёжатся в сумраке девы-берёзы. Утро осеннее. Зябко. Темно. Первый узорец рисуют морозы - в кружеве снежном родное окно. Свет керосинки затейливо льётся, ветер в трубе так задорно поёт. Я на стекле, над узорами - Солнце робко рисую. И имя твоё снова пишу. От дыхания тает сад из волшебных морозных цветов. Если б ты знал, как тебя не хватает – рядышком, так, чтобы вовсе без слов просто прижаться горячей щекою к самой любимой на свете руке…
Нежность из сердца бескрайней рекою льётся к тебе, чтоб согреть вдалеке.

***

Бессонное стылое небо склонилось над спящей Землёю, ни звёздочки в нём, ни снежинки - лишь розовый пух облаков. Спускается утро. А мне бы, Любимый, обняться с тобою, и, пряча в ресницах слезинки, от счастья вздохнуть глубоко.
Нам дарит минуты покоя Ноябрь – чуть сердитый и мудрый. Ещё не застывшие реки предзимнюю песню поют. Я глажу несмелой рукою твои непослушные кудри, и не наглядеться вовеки, мой Свет, на улыбку твою. Под ветра негромкое пенье я тихо тебе улыбаюсь . Пусть день будет ясен и светел, и ласковый выпадет снег. И в нежное это мгновенье, губами неслышно касаясь, целую на самом рассвете тепло твоих сомкнутых век.
Часы пробегут незаметно, рассеются тучи над лесом, сверканием звёздных узоров небесную крася межу. Зари поцелуем рассветным, за белой тумана завесой укрывшись от пасмурных взоров, тихонько тебя разбужу.

***

Предзимье. Метелью укутало Землю, в лесу опустелом лишь тени да сны. До Масленой Боги весенние дремлют. Но песни мои в это раз – не грустны. Костёр разгорается, принята треба - не форма и внешность, но образ и суть.
Любовь глубока, словно звёздное Небо, а Жизнь – так же Ярка, как весь Млечный Путь.
На миг позабыв про земные дороги, кружась в красоте твоего ноября, я вижу, как ясному Солнцу под ноги свой алый рушник расстилает Заря. Ей утро порфирой ложится на плечи, в туманов меха одевает, любя.
А я босиком выбегаю навстречу Рассвету, чтоб Солнце встречать – как тебя.