Месть

В каменном веке


Месть


(Трагедия времен неолита)

Я рассуждал в тиши ночей:
В чем гордость юных, честь мужей?
И чем герои взяли право,
Чтобы о них гремела слава,
Чтоб их почтил в дали веков
Слепой язычник, как богов?
Не пользой дел своих, не тем ли,
Что очищал родные земли
От всякой нечисти их меч, -
За благо общее радея...

                Фридрих Шиллер.
           Бой с драконом. 1798.



В долине между горных пиков
Стоял посёлок полудиких.
Людей, от мира отстраненных,
Суровых, стройных, нравом гордых.
Из года в год одно и то же -
Охотились, а мясо, кожу
Пускали в дело и простые
На скудных землях зерновые
Растили, словно ребятишек,
Как новорожденных детишек.
Спокойно совершали дело,
Покуда вождь людей умелый
Был у руля окрестной власти -
Судил, тушил слепые страсти...
И мир был, и все сыты были,
Их беды за горой ходили...

Но прорвалась беда в ущелье,
Не стало прежнего веселья...
Однажды вождь их не проснулся -
К богам ушел и не вернулся.
Главой избрали его сына,
Но оказался тот детина
Отцу в подмётки не годился -
Чуть что не так, орал, сердился,
Жену едва не свёл со света...
Не заимел авторитета.
Здесь всё смешалось воедино:
Зимой - лавина за лавиной,
То летом ливень землю смоет,
То волк скотину беспокоит...
Как говорят, пришла беда,
Так отворяйте ворота!
Сдаваться люди не хотели -
Спускались за землей в ущелье
И с ней карабкались по скалам.
Таким маршрутом небывалым
Мужчины всем селом ходили
И землю на поля носили,
Тогда как вождь в селе остался
И, как умел, распоряжался.
Он в ходе суеты всеобщей
В селе распоряжался проще:
Народ на поле грунт несёт,
Вождь ночью - в огород...

Но сколько жулик не ворует,
Разоблаченья не минует!
Заметила девчонка вора,
К вождю, конечно же, с укором.
А тот снасильничал девчонку,
Убил потащил в сторонку,
В преддверье утренней зари
Вниз сбросил тело со скалы.
Народ с утра полез в ущелье,
А там стервятников скопленье.
Бегут, а там лежит девчонка.
В крови испачкана юбчонка...
И зверем взвыл жених убитой -
Глаза навыкат, взгляд сердитый.
Бегом наверх искать причину,
За ним народ, мешки откинув...
А парень ищет, как ищейка.
И углядел - тянулась змейка:
Следы остались на земле
И прямиком вели к скале,
А от скалы - к жилью вождя...
Жених, нисколечко не ждя,
Поднял баранью кость с изломом
И, как стрела, метнулся к дому.
Врага - насильника невесты
Увидел на привычном месте -
Одетый, с луком и мешком
Тот собрался покинуть дом...
И в схватке жаркой и кровавой
Жених ударил костью с правой,
Но вёрток был их вождь-чудила,
Кость только в руку угодила.
Топор вождя в висок попал,
Жених качнулся и упал...
С дубьём соседи подскочили
И долго и жестоко били,
А тот вьюном вертелся споро
И вырвался, рванулся в горы...

Костер пылал, как два заката,
На нем убитые ребята
Лежали вместе, как живые,
А души их легко, простые,
Обнявшись, к небу вознеслись...
И здесь отцы их поклялись
С страданьем искренним на лицах
Достать и покарать убийцу.
А тот, что только было сил,
Всё дальше в горы уходил.
Один остался переход
И перевалит он хребет...
А там свобода, заграница,
Где никого он не боится.
В распадке, где нет ветерка,
Решился отдохнуть слегка -
Рука, что с раною, продрогла,
Болит в груди - сломали рёбра...
Ну ничего, совсем немного -
Хребет, и кончилась дорога...
Но тут стрела его пронзила
И кровь окрестность окропила...
Отцы, из-за дерев взирая,
Смотрели, как он умирает.
Вот подошли и убедились,
Что дети славно отомстились.
Забрав стрелу из тела трупа
(Пусть и без каменного "зубу"),
Исполнивши предназначенье,
Ушли отцы в своё селенье
И рассуждали: "Бросим тут -
Пусть гада хищники сожрут!"

Прошли века, потом другие,
Настали наши дни лихие...
Туристы как-то в Альпах шли,
На труп случайно набрели:
"Вот удивленье, в самом деле!
Глянь, даже хищники не съели.
Валялся здесь из века в век -
Плохой был, видно, человек!"