Орда

Всё было не на Керулене,
Где та же синяя вода,
Где в первом и рожден колене
Был хан тогда, когда

Еще вовсю дымилась древность
Сурово и смурно.
И угнетала б повседневность
Потомка, как ярмо.

А было это на Ононе –
Реке, где юрты и стада.
Вчера, но будто на иконе
По давности следа.

К чему судьбою каждый призван?
К тому, что жизнь – одна страда.
И  назовут его Чингизом
Потом и навсегда.

Как все отцы великих наций,
Он был пастух – и шли года.
Постиг в процессе медитаций
Он зов, что шлет звезда.

Звезда, мерцавшая над Степью,
Что одинока и горда,
В его душе сливалась с тенью,
И звали тень – орда.

Но вспомним детство Тимучина,
Направив помыслы туда,
Где в девять – ты уже мужчина,
Когда велит беда.

Ты безотцовщина, бродяга,
Трава – одна твоя еда.
И над тобою нету стяга,
И друг твой – не орда.

А ты, как раб, забит в колодки,
И вот бежишь невесть куда.
И рвет вослед погоня глотки…
Тебя спасет вода.

Укроет озеро надежды,
Собьет погоню со следа.
И будут ханские одежды
Как первая узда.

И будет побратим – Джамуха,
Жена Бортэ – юна, горда.
Ее похитят – вот проруха.
Дика еще орда.

Но Тоорил – отцовский анда
Еще в досмертные года –
Плечо подставит, а не банда,
Которая орда.

Жена, беременная сыном,
Вернется  силой, и стада.
И люд пойдет за Тимучином
Тогда, тогда, тогда.

Одно на небе светит солнце –
К земле ближайшая звезда.
Одним правителем спасется
Бесчинная орда.

И будет это не Джамуха
(О, где вы, прежние года?),
В котором нынче зреет глухо
Обида и вражда.

Пути друзей пойдут раздельно,
Один возьмет судьбы бразды.
Нет, не корыстно, но идейно,
Став ханом всей орды.

И назовут его каганом,
Умножит он свои труды,
Неся крещеным и поганым
Пример – как «царь воды».

Где власть сильна, там глохнут слухи,
Как сор, налипшие у рта.
Переломать хребет Джамухе
Не запретит орда.

И на куски тот будет порван,
Рука возмездия тверда.
И кровь нейдет у хана горлом,
Он – бог: пади, орда!

Орда до самого Китая
Берет лавиной города.
В одно свитая и слитая
Орда, орда, орда.

Не знай письма, не ведай шрифты,
Водя людей уже стада,
Но будь суров и справедлив ты –
И на коне всегда.

А что кочевникам под небом?
Вскочили в сёдла – и айда!
Себя питает этим хлебом
Орда, орда, орда…

Ведь нет отныне Тимучина.
А есть нашествий череда.
Успехом правит дисциплина
И хана борода.

Рука властителя жестока,
Но коль не трус – с ордой труси
В пределах Запада, Востока,
Кавказа и Руси.

Будь храбр и верен, воин-ветер,
Для битв и ратного труда.
Вот оберег и добродетель,
Что всем дает орда.

Дает ясою Чингисхана –
Не знать позора и стыда,
Лежать героем бездыханно,
Чтоб дальше шла орда.

Ведь кровь героя не водица,
Что греет даже в холода.
Иначе незачем садиться
На лошадь, что гнеда.

В орде на первом месте братство,
А все трофеи – ерунда.
И спайка – главное богатство,
На том стоит орда.

Хоть все захватчики – убийцы,
Но спорят с истиной века,
Когда главенствует не бицепс,
А правит не рука.

И хан не враг всему чужому,
Великодушен как всегда,
От Самарканда до Линчжоу.
Не жечь идет орда.

И вождь не уличен в коварстве
Ни Сырдарьей, ни Хуанхэ.
И он умрет в Тангутском царстве
С душою налегке.

Он напоится жизнью долгой,
Великий хан своей орды,
Мочён Ононом, Или, Волгой,
Хозяин всей воды.

Чингис по воле курултая,
Где вся орда – его вода.
Персона если не святая,
Бессмертная – о да!

Поем хвалу не душегубу…
Тот людоедских чужд страстей,
Кто подарил соболью шубу
Возлюбленной своей,

Ему родившей чингизидов,
Сынов – преемников отца,
Честь не предавших ни на выдох
До самого конца.

Свое создавший государство,
Он властолюбьем не болел.
И только смертного коварства,
Как все, не одолел.

Гроза аланам, печенегам
И прочим, прочим, мир пленя,
Монголам вещим стал Олегом
Он, павший от коня.

Свободно жил, достойно помер,
Нет победителям суда.
И полем, полем, полем, полем
Течет его орда.

2015