Театральное, про вешалку

— Слушай, А чем это здесь у вас так… э-э-э… нестандартно пахнет?.. – спросила я у теперь уже однокурсницы, едва мы вошли в её подъезд. Шурка, пораздував ноздри, тоже недоумённо пожала плечами, и мы, прыгая через две ступеньки, понеслись на третий этаж…

       …У двери под номером «92» в ядовито-зелёном эмалированном ведре стояли важные долговязые гладиолусы – огромный букетище! –  а в гладиолусах торчал неровно ободранный кусок обоев. Это была записка. Шурка деловито её развернула и,  засияв, со вкусом продекламировала:

— «ШУРКА, КЛЯЧА И ЗАДРЫГА!!! –

я, конечно, обомлела от неожиданности, потому что такое обращение мало, с моей точки зрения, вязалось с  любительницей  Ануя, как раз сейчас держащей под мышкой его пьесу, но Шурка только радостно захихикала. –
 
Приходили поздравить тебя, старую вешалку – помнишь хоть, что 20-е августа сегодня? – но ты, говёшка, болтаешься в неизвестной проруби! –

глаза у меня, ясен пень, вообще из орбит полезли… –
 
Ну и пеняй на себя! Потому что мы были с шампанским!!! Московский гость подогнал, вместо арии. Кстати, не рви на себе последние волосы – вторую бутылку мы вылили в цветы, –

ага, вот и запах, стоявший в подъезде и не разъяснённый сразу, стал понятнее, –

можешь причаститься! Ведро новое, муха не сидела. Купили в лавке у ХозМАГа, так что, наверно, волшебное. Ну, и носки замочить, капусту постирать…  Да, гостей гони в шею, –

тут мне вообще, сами понимаете, стало как-то неуютно, –

И НЕ ВЗДУМАЙТЕ СОЖРАТЬ ВСЁ!!! Мы, может, ещё заявимся»…

       Я очумело посмотрела на Саньку, но та не пойми с чего витала в облаках. И вообще была не в себе: даже про то, что можно в квартиру зайти, забыла – мы всё торчали на площадке, а я потормошить её не решалась: чёрт его знает, как тут принято новых гостей принимать, учитывая характер поздравления от старых…
      
       …Не, это были не придурки, это были Шуркины друзья-студийцы, театралы, здешние и уже столичные, поступившие не то «в Щуку», не то «в Щепку» – я тогда мало представляла, что это такое. И ведро, как позже выяснилось, они «под цвет твоей физии, старушка, выбирали!» – эстеты, не хухры-мухры...

       …Так что театр для меня, как и положено, начался с вешалки. Со «старой вешалки», с Шурки, которой исполнилось девятнадцать…