Пора быть честным

Пора быть честным и с самим собой.
Снимать очки, что розовы, при встрече,
Иначе вновь себя и не замечу,
В печали порастая мхом, травой.

Забыв про мир, копейку добывал,
А он, глядя сочувственно, шёл мимо –
Ему в прекрасном жить необходимо,
А с красотой в моих строках – обвал.

Я – графоман. И стыдно и смешно,
Но – честно. Только этим и гордиться
Осталось, коль взлететь не смог, как птица,
И что писал – стихом назвать грешно.

Как оценил рифмовки многих лет?
Да просто: нет рецензий, значит - плохо,
И деликатность очень-очень многих
Не позволяет написать, что – бред.

Хотелось прокричать на белый свет,
Как он прекрасен, что для счастья людям
Был дан, да вот, язык и прост и скуден,
И почитать желающего нет.

Мне интересно: думает ли кто,
Что  процедят, прочтя его страницы,
И, кажется ль, что стих витает птицей,
Не дымом исчезая за окном?

Нет, я не пьян, а стоило бы быть,
И проявить к читавшим человечность,
И, может быть, шагнуть по крыше в вечность,
И отнятое время искупить.

Что, утомил?  Не жалости прошу.
Я не о том. Я думал, что призванье,
Смешно.  Но, нет, не самолюбованье.
Я верил: миру нужное вершу.

Когда листовки  по ночам писал,
И Ельцина клеймил и в стих и в прозу,
И наплевав, на явную угрозу,
Под  «Белый дом» , под пули пролезал.

Наверное, тогда был должен пасть,
За правду, в Красной Пресни баррикадах,
Не испытав ненужности награду,
Не знав никчёмность, что дарила власть.

Всё верещал про Севастополь, Крым.
Да кто читал?  Тайком публиковался.
Ну, может, в ком-то в душу и прорвался,
Но – не поэт же, и собой карим.

Подумайте, милейшие друзья,
Слова вставляя, в новые обоймы,
Сгодитесь ли в литературной бойне,
Иль в пустоту кричите также, зря!