До прикосновения к Луне

В ночи сбиваю я коктейль —
Для пьяной, хмельной Маши.
И разливаю я коктейль —
В кубков златые чаши.

Пусть с нею нас не обвинит
С небес забытый миром Бог.
Пусть Он нам с Машею простит —
Нежных ночей тайный порок.

Я режу небо, неги Маши —
Грань проницают сего мира.
Не о покорности души,
В ночи поёт мне лира.

Я вижу, что могу летать —
На пьяной, хмельной Маше.
И вслух могу громко сказать:
— Давно допит хмель в чаше!

"Допит давно хмель в чаше".

Как Сивка Бурка на скаку;
Но только я совсем не он.
Я влез в чужую сказку;
В чужой залез я сон.

Вот моя Маша в небесах;
Вот восхожденье её Лун.
И на десятых облаках —
Убит мой нежностью скакун.

А падать в небо — как летать;
Всё хмель течёт в груди.
Но должен я снова восстать —
Чтобы узреть, что впереди.

Проснись крылатый мой конец,
Не время ныне скакун спать.
И смог он вновь в миру небес
На ноги крепко свои встать.

"Пора, пора вновь в небеса".

Летим на пьяной, хмельной Маше,
Или летим на скакуне?
Хочу я в небо ещё выше —
До прикосновения к Луне.

"До прикосновения к Луне".