Колдовская любовь

Как на Лысой горе ветры буйные
С четырех сторон прилетали,
Будто полозы, блики лунные,
Золотой ковыль обвивали,

Словно жар-огонь с неба сыпался -
То полынь-трава так горела,
Да над всей землёй столбом высился,
Древо - грань миров, Ясень неба.

Так, на гору ту приходил колдун,
Молодой шаман, витязь северный.
И на зов его, как прибоя шум,
Прилетала зарёй дочка ведьмина.

Кожа - серебро, а глаза черны,
Волос по ветру крылом ворона.
Глас ее - дурман, руки звёзд полны,
Плащ туманом летит во все стороны.

Приносил колдун ей дары одной:
Песни звонкие, цветы дивные.
Расшивал тропу до страны ночной,
Вёл путями ее недлинными.

"Хороши дары, только руку я
Не вложу в твои пальцы стёртые,
До тех пор, пока не сорвут уста
Имя тайное, имя мёртвое.

Окажи мне честь: ты испей вино,
Что по жилам течёт, ох, игристое.
Коль не станешь пить, тогда знай одно, -
Только так будешь мужем мне истинным".

Колдовская кровь не слеза лозы,
Но пьянит пуще всякого хмеля.
И не смыть ее серебром росы,
И не выжечь огнём до неба.

Охмелел колдун да упал наземь,
Руки сильные обессилили.
Поздно вспомнил он: "Ведьмам ты не верь,
Род их соткан из яда змеиного".

Как на Лысой горе догорал костёр,
Средь ночной тиши голос сорванный,
Песню тихую напоследок вёл,
Как давали ему имя мёртвое:

"В первый раз оно прозвучало здесь
Сотни лет назад среди идолов.
Дух ретивый тут обуздала спесь,
Повенчала меня со стихиями.

Но прошли года, время утекло,
Аконит-трава в роще выросла,
Среди прочих трав, всем ветрам на зло,
Все печали и боли вынесла.

И росой своей проросла в крови
Дочки ведьминой, ой, красавицы".
"Ты не пой, шаман, о своей любви,
С колдовскою силой не справиться.

По сему, теперь, тебе говорю:
Кто же крови моей отведает,
Не пойдёт со мной на огонь-зарю,
Но за тенью моей последует.

Будешь волком выть среди зимних вьюг,
Будто ворон, за ветром охотится.
Не вступить тебе со мной в брачный круг.
Не бывать тому! Не допросишься!"

Резал ведьмин глас, словно острый меч
В пору тёмную, предрассветную.
Но взыграл огонь среди белых плеч -
То колдун держал слово ответное:

"Коли так, тогда слушай мой наказ,
И тебе от него не сокрыться.
Если сам я волк, вой - мой дикий сказ,
А тебе быть моей волчицей.

Если враном я в небо улечу,
Ты крыло моё будешь правое.
Ну, а выйдет так, коли я замолчу, -
Погребальным тебе быть саваном.

Не вступить нам в круг, не нести венец,
Слово крови твоей исполнится.
Но огнем полны короба сердец:
Не женой тебе быть, но любовницей.

Раз в году теперь, нам сойтись с тобой,
Средь бурьяна да троп нехоженных.
Ты с небес седых упадешь росой,
Я же дымом приду трав сожженных".

Занялась заря: волком взвыл колдун,
Пеленой ушла дочка ведьмы.
Среди диких трав только ветер дул,
Загоняя пыльцу в свои сети.

Как на Лысой горе ровно год прошел,
Расцвели в степях травы пряные.
Под один шатер витязь с ведьмой шел,
С колдовской любви снова пьяные.