Вечное противостояние

Глубина явственного мира явилась мне, чтобы пробудить от сна. Я проснулся, в который раз одергивая себя и проецируя изображение святого отца, который мне очень помог. Он сделал то, что не сделали люди на земле. Он стал тем, кем не стали родители до него. Он по-отечески погладил меня по голове, встал, сказал несколько слов через внимательный и укоряющий взгляд, взял меня за руку, а потом растворился. Его образ еще долго стоял перед моими глазами. Я немел и пятился, с меня катился пот, у меня тряслись руки, я не понимал, что происходит. И, наконец, я рухнул на пол, с наслаждением приняв этот каменный, корявый пол. Я, как истинный картезианец, стал молиться. Я молился неистово, так, что из меня летели лучи света. Я брызгался, я изливался, я исторгался, я истончался, а после меня отпустило. Что-то меня отпустило и моя грудь, которая до этого вздыхала и что-то в ней хлюпало, что-то раздавалось, она словно жила своей жизнью, все вдруг прекратилось. Тело перестало трястись, и я успокоился. Мои мысли пришли в порядок. Мое тело перестало содрогаться мелкой дрожью. Я почувствовал холодный пол. Я посмотрел по сторонам, озираясь и не в силах понять, где нахожусь. Пока не увидел картину Леонардо да Винчи. Это могло стать подсказкой, моим проклятием, моим озарением. Христос смотрел прямо на меня, хотя он и не смотрел прямо. Он сидел за столом в окружении своих учеников. Он уже сказал, что его предадут. Все лица уже обратились в пространство, кто-то с восклицанием, кто-то с удивлением, кто-то с пониманием, а кто-то в ярости. Но Христос был спокоен, а Иуда отшатнулся. Вот два начала, вот корни всего мироздания – добра и зла. Вечная борьба двух начал. Вечное противостояние.