Белые миры. Глава 1. Петербургские миражи

КРАТКОЕ ВСТУПЛЕНИЕ К ТЕКСТУ КНИГИ «БЕЛЫЕ МИРЫ», НАПИСАННОЕ В 2015 ГОДУ 

В 1998 году в петербургском издательстве «Лицей» была издана книга «Белые миры». Это была вторая книга стихов двух авторов – Колесниковой Ольги Васильевны и меня, Таирова Валерия Владимировича – членов Профессионального союза писателей Санкт-Петербурга. Тираж книги был для того времени (не говоря о сегодняшнем времени) достаточно большой – 1000 экземпляров, учитывая то, что книга издавалась за счёт авторов в достаточно сложные времена. Решение издать книгу стихов «Белые миры» появилось  не сразу, но победило желание представить читателям города на Неве свои мысли и строки стихотворений о родном городе Петербурге – Петрограде – Ленинграде – Петербурге.
Мне в тот год довелось иллюстрировать всю книгу своими рисунками и нарисовать цветную обложку книги.  Стихи, размещённые в книге, достаточно часто исполнялись нами, авторами стихотворений, на выступлениях, в литературных собраниях и на концертах в Санкт-Петербурге.
Прошло много лет с момента выпуска книги, много событий. Встречи поэтов и писателей на литературных собраниях, концерты, выставки становились всё реже и реже...

...Пришёл октябрь 2015 года.  Мне позвонила Ольга Васильевна и предложила идею: разместить наши стихи из книги «Белые миры» в Интернете на одном из литературных порталов. Она сообщила, что у неё нет страниц на сайтах в Интернет, что у неё сейчас есть какие-то проблемы – то ли с компьютером, то ли с  подключением интернета, - поэтому размещением книги стихов в Интернете надо заняться мне. И я согласился.

Читателям, как мне кажется, будет очень интересно прочитать «Белые миры», и познакомиться с очень интересными, самобытными, иногда загадочными стихами Ольги Колесниковой.
В книге «Белые миры» семь глав. В каждой из шести первых глав первые пять стихотворений написаны Ольгой Колесниковой, остальные стихотворения написаны мной. В последней седьмой главе наши стихи чередуются. Иллюстрации (графика, тушь, бумага) – свои:  и к своим стихам, и к стихам О. Колесниковой по всему тексту книги. 

                Валерий Таиров, 2015 год, октябрь

          Вступление к книге «Белые миры» - стр.2 (1998 год)
************************************************

ББК 84Р7-5
__________
      К60                К  300-летию Петербурга

Петербург – это мечта и реальность, стихи и музыка, гранитные берега Невы и величественные дворцы, пунктиры мостов и бесконечность проспектов, среди которых течёт река под названием ЖИЗНЬ, где возникает вдохновение и рождаются замыслы наших книг, сюжеты новых картин, темы выставок и вернисажей.
Петербургу – Петрограду – Ленинграду – Петербургу в преддверии его трёхсотлетия посвящается эта книга, которую мы стремились расцветить фантазиями, признаниями и прозрениями.
Из послевоенного детства в Петербурге мы шагнули в пьянящую юность,
почувствовали атмосферу высокого искусства, пережили потрясения эмоциональных и трансцендентальных путешествий, ощутили разнообразие многомерных интеллектуальных открытий и осознали необходимость поведать об этом нашим читателям.
В названии предлагаемой Вашему вниманию книги концепция нашего видения Петербурга передана через ощущения его холодной красоты в царственно-белые призрачные ночи, среди мраморной белизны садовых статуй, в окружении летящих ввысь колоннад дворцовых ансамблей и вечное присутствие зримой Белой Доброй Силы Настоящего, ускользающего в мерцающие бездны Будущего, приближающегося к нам третьего тысячелетия.

                Ольга Колесникова
                Валерий Таиров






           с   О.Колесникова В. Таиров  1998
               
           с   В. Таиров, оформление,         1998   
           с   Издательство «Лицей»,          1998


         БЕЛЫЕ  МИРЫ.


         ПЕТЕРБУРГСКИЕ  МИРАЖИ



БЕРЕГА                О. Колесникова

Мы дарим друг для друга голоса –
Мелодию и ритм, их тембр и ноты.
На берегах лица озёрами глаза,
В них отражений миг и прошлые полёты.

Туда, где снег в дорогах января,
Где мы идём пустынным побережьем,
Не много иль почти не говоря,
Фатой фантазии расцвечены надежды.

Неповторимый безупречный миг,
Необратимость взгляда или шага...
Фантом мечты из воздуха возник
С безудержностью сказочного мага.

О. некасание протянутой руки,
Желание объять сопротивленье,
Фигуры то далёки, то близки,
Невероятно к свету приближенье.

Гармонией в его лучах горя,
В предчувствии исхода настроений,
Мы вновь с тобой в аллеях сентября,
Средь тех – почти непрожитых – мгновений.

О, неисхоженность беспечная путей
И проторённость долгих закоулков,
Что памятью отмечены детей,
Забредших в неразгаданную гулкость.

Вот так и мы, не взявшие руки,
Обняв друг друга грустными глазами,
Пришли на берег памяти-реки,
Не зная...зная, что там будет с нами.

Есть повторений сладострастный счёт,
И возвращений заданность и милость,
Всё, чтоб ни пожелали мы ещё,
Уже когда-то, как ни странно, было.


БАЛКОН                О. Колесникова

Балкон, улетающий к звёздам,
Октябрь, темнота, пустота...
И было немножечко поздно
Играть экзерсисы с листа.

И было немножечко рано
Для тесных объятий и слёз.
И было загадочно мало
Падений и взлётов из грёз.

За нами уже наблюдали
И слушали наши сердца.
Мы классно в бездонье слетали,
Всё видя не дальше лица.

Всё слыша не далее клетки, -
Всё чувствуя – резкость и стук
Мы первыми были нередко
И каждый – один из двух.

Из двух одиноких и мудрых,
Из тех, из нашедших свой путь,
Но странные светлые кудри
Коснуться...коснулся...коснусь.

Я их нарисую в пространстве
На белых листах, но боюсь:
Ведь нет на земле постоянства,
И вдруг я однажды проснусь.

Проснусь посреди беспределья,
Очнусь в голубой пустоте,
А мифы вина и веселья
Останутся в вечном нигде.

А может быть, так и не будет,
И песнь эта будет звучать.
О, слушайте, слушайте люди,
Я буду гореть и мечтать.


ВРЕМЕНА ЖИЗНИ                О. Колесникова

Явь от меня
                ускользает в потом,
Снова листаю
                наш старый альбом.
Лики и лица
                прошлого тон,
Вот он из детства
                сказочный гном.

Позабыты печали
                и оставлена грусть,
Что там было в начале –
                засмотрюсь, улыбнусь...
Горизонты, деревья
                и коричневый фон,
Не листы, а поверья –
                отраженья в земном.

Старый альбом,
                время динь-дон.
Старый альбом,
                прошлого том.

Озеро, сосны,
                тропка в лесу.
Я это чудо
                в себе унесу.
Всё это нам –
                башни и звон.
Это мираж,
                старый альбом.

Что за дома,
                улицы срез.
Вот и она,
                а я исчез...
В кадре окна
                дверь в никуда.
Солнце, луна,
                камни, звезда.

Старый альбом,
                время динь-дон.
Старый альбом,
                прошлого том.

Странный пейзаж
                – блики огня,
Люди анфас
                ищут меня.
Я где-то там,
                в круг вовлечён.
Все по местам,
                старый альбом.

Годы назад,
                память вперёд:
Эти глаза,
                дождь и полёт...
И возвращение
                в те времена,
Где дорогие 
                живут имена.


Старый альбом,
                время динь-дон.
Старый альбом,
                прошлого том.


ГОРОД                О. Колесникова

Школа заброшена, выбиты окна,
Колонны ограды в пыли, на асфальте.
А как всё светилось на той на далёкой,
На детской прекрасно разыгранной карте.

Какие шумели густые деревья,
Дома были обжиты и аккуратны.
Дворы проходные внушали доверье,
Но что там? Побег из туда в необратно.

Найдёт вдруг задумчивость, и безысходно
И тихо бредёшь по знакомой брусчатке...
Прелестная давняя нерасторопность
И классики, классы, мячи и перчатки.

Цветные афишки, смешные газеты
На тумбах на кругло-кругом деревянных.
О, старого города звуки, приметы,
И люди остались, но все безымянны.

Увы, безымянны – их жизнь быстротечна,
У вечного города бурно движенье...
Как жаль, но конечно, конечно, конечно
И как-то невстречно всех линий смещенье.


ИНТЕРМЕЦЦО                О. Колесникова

Я молча шла к тебе доро`гой дорого`й
Для сердца моего, что юность мне дарила.
Я шла к тебе туда, по той, не по другой:
Проспектом, скверами, где прошлое парило.

О прошлое моё, представшее в зеркальном...
Там прожитые дни истаяли как дым.
Ты был там или нет – неверным, нереальным,
Зачем позвал туда – ты, ставший там другим?

Бездонные глаза, исколотые руки,
Бессмысленные дни, бредовый полусон...
Я там тебя нашла среди больничной скуки
И за руку взяла, и увела под звон.

Пасхальный перезвон прохладнейшей недели
Манил меня туда, где не было тебя,
Где странные стихи рождались и летели
На листиках души под перепев дождя.

Туда вдвоём с тобой, друг друга не касаясь,
Попробуем войти, сквозь сны свои смотря...
Губительной мечты пространства, расступаясь,
Подарят нам восторг. И новая заря

Расцветит наш побег загадками созвучий,
В гармонии их форм становимся мудрей.
Всё это только миф, невероятный случай,
Но боль прошла. И стало вдруг теплей.

*****


НОВОГОДНЕЕ УТРО В ПЕТЕРБУРГЕ           В. Таиров

 Гладь Фонтанки – единая льдина,
 Все ступеньки на спусках в снегу.
 В Новый Год убегают картины,
 А за ними рисунки бегут –
 Через мост и по льду напрямую –
 Вплавь нельзя, невозможно и вброд –
 Ошалело прохожих минуя,
 Ошалелый художник бредёт.

 Белый снег...
                Белый холст.
                Белый город –
 Спит, от праздника года устав –
 Скован тьмою, но, кажется, скоро
 Краски смоют белила с холста!
 Воздух дышит рассеянным светом
 Непотушенных на ночь огней,
 И с рассветом по давним приметам
 Всё становится чуть мудреней.

 Новый год...
              Первый день.
                Спящий город
 Окунает в молочный рассвет –
 Скоро первый автобус,
                и скоро
 Потеряем ушедшего след…
 
 Чисто зимнее раннее утро,
 Растворившее солнца лучи.
 Город нами командует мудро,
 На пути светофоры включив.
 Цвет художнику – мост и опора:
 Он всегда к испытаньям готов –
 Петербург,
             Белый снег.
                Белый город
 Заиграет всей гаммой цветов!



ФОНТАННЫЙ ДОМ                В. Таиров


Судьба поэта безотрывно вплетена
В его поэзию – и в меч его, и в лиру.
Поэзия несёт Судьбу творца по миру
Сквозь Мир чумы – как жертву - и в кумиры.
Но Муза –нить,
                судьба – волчок веретена:
Нить оборвалась –
                и судьба обретена!

Страдания Любви и радости её –
Два звука разных инструментов в общем шуме...
Поэта Сердца повстречал Поэт Раздумий,
И разница Любви двоих равнялась сумме,
В которой каждый Бог
                свой гимн поёт,
А Дафна Аполлону –
                не венок, а лёд.

Горяч фантазиями – холодна душа,
Нет доли на двоих, и каждый обездолен...
Прикованность  Любви слабей Свободы Воли.
Актёры Жизни сами редко выбирают роли.
Душа Поэта Сердца
                чувством хороша,
И с нею надо нежно
                обращаться, не спеша.

А жизнь спешит: нередко жизни смерч жесток,
Неведомо куда влечёт Страну Поэтов
Сквозь горе, ужас войн в мираж надежды света,
А униженья незаслуженный плевок
Воздастся палачам души – всё видит Бог!

***

Любовь останется, пока Земля жива,
А в человеке жи`вы чувства, интересы.
И вечно лирика прекрасной поэтессы
В Театре Жизни будет ставить пьесы
И повторять всем: - «Хоть слепа Любовь, - права`,
А безразличие – закрытая глава!..»

Живёт наш Дом Фонтанный, пережив войну,
Всё сохраняет – всё её: и книги, и тетрадки.
Мгновенья жизни продолжительны и кратки,
И, словно ви`на – горьки, сухи,  сладки.
А мы, вином залив невинную вину,
Всё ищем Правду – видя правду не одну...

Мы ждём наивно: мысли чувств не запылят,
И знаем: Родина – вокруг родного крова,
Есть город на Неве, фонтанка, Комарово,
В которых слышен добрый ритм Недоброво,
Шум сосен, ветра нескончаемый обряд –
То строки Анны с нами нежно говорят!..


МОРСКОЙ ГОРОД                В. Таиров

 Мы устали, как птицы над морем,
 Что не могут на волны присесть,
 Слышим голос, и мы морю вторим:
 «Отыщите Морской Город-Честь!»

 Город Чести и подлинной Славы -
 Мы искали его столько лет
 И нашли: с борта видится справа
 Волнореза родной силуэт!

 Море пенится в частом накате,
 Берег тянет к себе как магнит,
 Но не мчится к нам лоцманский катер
 Среди смоченных пеною плит.

 Город-порт, где всегда шумно было,
 Город Славы – надежда моя.
 Здесь теперь всё заснуло, застыло,
 Не мигает знакомый маяк!

 Лишь молчанье нас в бухте встречало…
 Как безлюдно! А порт всё видней:
 Краны спят над холодным причалом,
 Тьма – в каютах не видно огней…

 Тишиною скрыт вымерший город -
 Перекрёсток счастливых дорог…
 Я терпел, долго ждал - до упора
 И … включил корабельный гудок!

 И - как будто волшебным сигналом
 Разбудил всех и расколдовал:
 Засветились огни, тьма пропала,
 И, проснувшись, маяк замигал!

 Стало шумно, приятно, нарядно,
 По причалу забегал народ,
 Трубы сплюнули чёрные пятна -
 Отвалил в ближний рейс теплоход…

 Знать, гудок запустил снова Время,
 Что застыло по чьей-то вине…
 Мы идём! Ждём. Что встретимся с теми,
 Кто спал долго в диковинном сне…


АДМИРАЛТЕЙСКИЕ  АЛЛЕГОРИИ                В. Таиров

 На фризе гордые метопы и триглифы
 Трофеи делят, как данайский дар.
 Легенды в башне, каменные мифы,
 Кариатиды - нимфы держат Шар.

 Четыре воина стоят на страже Флота
 На аттике, рельефном по углам.
 А сколько аллегорий за работой
 Взывают к нам, спешащим по делам!?

 Глядите! Вот непобеждённые стихии!
 А Невский Град у моря и болот -
 Путь в океан, окно большой России...
 Наш символ жив, и жив Российский Флот!

 Нет верфи между флигелями зданья,
 Зарыт канал, но Царство Нептуна`
 И море - здесь: в эпоху созиданья
 Адмиралтейство сохранит страна.

 Ротонды, пьедесталы, колоннады
 Слегка коррозией времён поражены -
 Непросто выживать Петрову Граду!
 Но...корабли России так важны!

 Летит кораблик в Небесах искусства,
 И шпиль-игла венчает силуэт,
 Объединяя взгляды, души, чувства
 Красой, несущей петербуржцам свет!


ЧИЖИК – ПЫЖИК                В. Таиров

 Объясните, фонтаночный житель,
 Хоть вопрос, очевидно, не прост:
 Почему Чижик-Пыжик, скажите,
 Оккупировал речку и мост?

 Охраняет Михайловский замок
 Чиж,  Фонтанку, и весь Летний сад,
 И толпу из гуляющих мамок,
 Что снуют то вперёд, то назад.

 Охраняет природу, теченье
 И газон, чтоб не чахла трава...
 Это хобби его, увлеченье?
 Не нарушены ль птичьи права?

 Чиж не любит драчливых пернатых,
 Воронью предпочтя лебедей,
 Воробьёв уважает - как брат их,
 А друзьями считает людей!

 Жаль, что голуби мира безбожно
 Ходят к Чижику на постамент...
 Жалко птицу - прохожим всё можно:
 Плюнуть сверху в удобный момент...

 ...Как-то Пыжик налил в рюмку водку,
 Зашумела его голова,
 Обнаружив подводную лодку,
 Что в Фонтанке внезапно всплыла!

 Прибежали - милиция, пресса,
 Все хотели приблизиться к дну...
 Чиж сказал, что незваный агрессор,
 Испугавшись Пыжа, затонул!

 ...В результате работы ЭПРОНа
 Водолазы подняли со дна
 Стеклотары и всякого - тонну!
 Лодки нет там! Чья в этом вина?

 Пограничником к речке приставлен
«Чижик-Пыжик, -
                спроси, - Где ты был?"
  Чиж ответит:
                "Не водкой отравлен -
 ИЗ ФОНТАНКИ РЕКИ
                ВОДУ ПИЛ!"


*****



ПРОДОЛЖЕНИЕ книги  «Белые миры» - «Странствия лета» -

См. :http://www.stihi.ru/2015/10/20/3562