Хозяйке

Он, знаешь, был волком, и Стае был верен,
За них он и слезы, и кровь проливал,
И если сородич из Стаи был её потерян,
Он выл на луну, страшно, неистово он горевал.
Потом повстречал он волчицу, от Стаи ушел,
С нею, он думал, будет новая воссоздана Стая,
Был верен ей, люди сказали бы, что был он влюблен,
Да только волчица оказалась дворняжка пустая.
Проснулся он, то было жарким июньским днем,
А её нет, и следы её с ночи простыли,
Ушла. Порезвившись, забыла, мгновенно, о нем,
Она была Стаей, но вместе они ей не бЫли.
Он пошел, и отныне он звался волкОм-одиночкой,
Голодный, свободный, но толк, если нету тепла?
И вот, однажды, осенней приятной ночью,
Пришел к забору, одного из тех, без названий, села.
Там он пробрался к какой-то из женщин в курятник,
Он насыщался, голодный, подавил беспощадно всех кур,
А потом, без "Спасибо", с оскалом, ушел в полесадник,
И пролез сквозь забор меж стальных арматур.
И тут...
Он увидел её, ту, что заставила видом упрятать клыки,
Он пред ней расстелился, хвостом замахал,
Он смотрел ей в глаза и не мог оторваться от их глубины,
Приручила его - так он волком и быть перестал.
Стал верный он сторож, на привязи пес,
Довольный, пусть не было много тепла или ласки,
Пусть лакомств не чуял его бархатный нос,
Он хозяйку свою обожал без всеобщей огласки.
Он за нею ходил по двору, насколько пускала цепь,
Пытался собой заслонить от проблемы и горя,
Знал, что пересечет ради неё и болото, и широкую степь,
Любого врага победит и поднимется на высокие горы.
Приходил если кто, то его он оскалом встречал,
Защищать он стремился её, ту, что Хозяйкой зовется,
Своей вахты ни на день, ни на ночь не сдавал,
Дождь ли шёл или безбожно в зените коптило солнце.
Пусть на ласку к нему его Хозяйка была скупа,
Он понимал, что лишь для неё он готов всерьез,
На расстояния, на бесполезное время совсем не смотря,
Бежать, сквозь страшную бурю и сильный мороз.
Он ей верен, с нею теперь его Стая и новый дом,
Безгранично её он своим псиным умом обожает,
Он мечтает - камин, там внутри, и они там вдвоем,
И он её сон так же бдительно ночь охраняет.
Но на улице снег, он забрался поглубже в будку,
Цепь на шеи, она давит так крепко - привык,
Она ушла в дом - завершила свою прогулку,
И он без неё, морду в лапы уткнув, поник.
Но на утро придет, так мила, и снова в саду работа,
Он залает по-доброму - Хозяйка! Возьми же меня с собой!
И снова весел, как будто расставание не песья забота,
Сидит с ней, сторожит, краем глаза следя за любимой рукой.
Она улыбнется, погладит и скажет - Хороший пёсик,
О! Ты бы знала, Хозяйка, как сердце его стучит,
Он к тебе тянется своим бархатным мокрым носом,
Но цепь натянулась, садится спокойно, мурчит.
И даже если решит отпустить его на свободу,
И "нет" скажет ошейнику и ржавым цепям,
Он теперь верный, он Пес, волчью утратил породу,
Он, девочка, вернется и ляжет к твоим ногам.