Он

Он
[Беж-Ге]    Версия для печати   



Трезубом выкорчевывая пламя
Гномищ хотел увидеть его корни.
Но руки-грабли вытрясали силу;
И он мечтал быть только что искусным.
------------
Вопрос: является это произведением (стихослогательным) или же это образчик изысканного бреда или же... что?

--

АВРААМ САТИ       17.10.2015   19:34:34

"Трезубом выкорчевывая пламя

Гномищ хотел увидеть его корни.

Но руки-грабли вытрясали силу;"


Кабы гномищу знать, что пламя терпит
Лишь то, что обеспечивает пищу,
Когда к корням желанно обращенье.


"И он мечтал быть только что искусным."

Искусность заключается в приёмах,
Которые во знаньях воплотились.

П.С.

Ищи. И ты обрящешь, право слово.
Пытай. И Знанья в камне воплотятся.
А корни не рукой найдёшь, но чувством.


Беж-Ге       17.10.2015   20:21:17

Однако на вопрос так нет ответа,
Произведение сие, достойно что
Литавров страшных духа...
А или это мелочность секрета
Души заблудшей (благостно зато)
Средь свай порушенного рая и разруха
Ума уж тяготеет над поэтом глупым.
Так что же это? Бременем минутным
Озадачившись гнобой сего вопроса,
Мы вытрясаем музу из души без спроса...
И ей ввергаем в недро кости мыслей.
Так? Иль что еще. И чуя без затей
Зачем вопрос такой о лоб разбился
Яйцом протухшим сгнившей сути,
Мы, оставаясь в поисках еще пути,
Поймем что сутью этой знающий упился.


АВРААМ САТИ       17.10.2015   20:52:50

Как много букв, как много звуков лютых
В сравненьях "Быть?" или "Не быть?". Приелось?
А Муза вдруг пустою мыслью плюхнет,
Чтоб разум мыслил, а сердцами пелось.
И, если мысль вдруг разольётся речью,
Вопросами себе давЯ изнанку,
Зачем нам придлежанье попереченым,
Когда младенец ждёт живую мамку?
Ему б в сосок беззубо вгрызться смело,
Чтоб молоком во тлене охмелело).


Беж-Ге       17.10.2015   21:15:57

Зачем сей хоровод искусный
Сравнений мощных, стиснутых рассудком,
Когда сей "труд" был лишь, наверно, "шутком"...
Когда он требовал не рецензур (несчастгый),
А просто легкого раздумья: чушь иль нет.
Но для чего летящий ввысь поэт
Икаром безутешным к свету,
Взметнул до солнца мощную пяту,
Чтобы объять ходьбой небес порядок?
И стал неясный труд вместилищем интриг?
И стал пустой вопрос уделом пыток?
И каверза души внедряется в просвет ума.
И сталактиты сути каплют в бездну.
А над судьбой стоит неузнаваемо одна -
Одна... нечаянная муза странного ответа.


АВРААМ САТИ       17.10.2015   21:24:39

Утешьтесь, право, это - стих.
И мир, измученный, притих.


Беж-Ге       17.10.2015   21:42:20

Похоже, вы ошиблись, (друг мой);
Дружа намедни с головой,
Решил понять я соль-интригу
Строк этих странных, но... не смог.
Пред взором внутренним лишь фигу
Я вижу прыткомысленно, и - весь итог.
И весь итог! Представьте - диво.
Я сам себя не узнаю.
Не стих это. Однако... право ж слово!
Я ж этой фигой-то стихи крою!

Кромсая смыслы (душе в утеху),
Лечу над пламенем тем - страшно;
И бездны тьмою обращают к смеху,
Поскольку так лететь смешно, но тесно
Внутри от смысла отворяющего суть.
И муза - легче пуха: нужно дуть...
На тот огонь, что Гномищ "вылупляет"...
(Из тумана грез).

На кой весь этот диалог - всерьез?
Всего лишь нужно было ПРОЧИТАТЬ

(сначала)

Таперь же муза (тла) в той бездне покончала...

ВСЕ ПУТИ.


Я правду вам [стиха] сего поведаю.
Обманчив он в строках как чих напрасный.
В нем затмевают смыслы звуки,
Три звука, что шипят больной змеею:
То есть и "ц" (в "трезубЦе") и еще безгласный,
Совсем безгласный звук (шипящий не почти),
Который "щ" и он слогает "ишь": " Гном - ишь"!
Теперь осталось посмотреть на "только что".
Совсем вот это нас сбивает с толку.
Но ищем мы не в сене же иголку;
А в пламени суть разума зато:

Трезубцем выкорчевывая пламя
Гном... ишь! хотел увидеть его корни.
Но руки-грабли вытрясали силу;
И он мечтал быть только лишь искусным.

Теперь "трезубец-грабли" нам следует
Убрать отседа и - откинуть.
И смыслом далее в кострище двинуть.
И далее... да будь что будет!

***

Но остается от того что прочитали прежде
Осадок не совсем понятных "мыслей";
И кажется, что это стих. Спалим его... в надежде,
Что ум наш будет суть желать [надежней].

***

Однако, благодарность за участие
Я выразить обязан рецензенту.
Поэзия творит душе причастие
К великим вехам, ко бессмертному моменту...

ИСКРЫ

НЕЧАЯННОЙ

ЧТО ВЫСЕКАЯСЬ МЫСЛЬЮ

ждет весь [укрытый пеплом] мир - на суд.

Окончен сей четверостишный труд.
Маэстро - занавес!


-------------
Художник брызнул-ляпнул по холсту,
Возможно, кисть счищая нежным взмахом.
Нечаянная клякса обратилась в форму;
В ней показалась красками и цветом
Завитым в радужные тени - фигура смутная.
Художник удивился и вгляделся.
На ум пришла догадка очень внятная,
Что может быть нечаянно образовался
В сем не нарочном действии портрет.
Шедевр ли? Отнес на выставку в народ.
И объяснил: интриги в этом вроде бы и нет.
А есть желание понять, каков исход
Непреднамеренной всей этой кляксы.
И кто-то осмотрел "картину": чушь ли?
Бывает всякое, но здесь какие мысли?
Ужель бывает так: ляп-ляп случайно... и вопросы?
И - искусство? Таится между делом чувство,
Что это надо бы весами глаз измерить.
Поскольку не картина, чушь... и сумасбродство.
Народ видать задумался. Шу-шу... и фьить.
И выступил один. Отвел рукою тени
Сомнений благомысленных и тайну кляксы.
И сказ повел про творческую суть,
Про то, что в замысле нет будто семени...
И глаз его натружены весы.
И мысли маршем Слово подвигли в путь;
Нога почти цепляла путлище стремени
Коня готового в атаку сигануть без всадника...
Он на коне том въехал в залу смыслов.
Но спешился, чтоб подойти к картине...
И пальцем вещим указать на безобразника,
Что не рисует в темноте златых подков.
А мажет по холстам рукою в тине.

(И дрогнула земля; и глас небесный,
Крушащий тучи молнию метнул.
И стал сей живописный муж Авроры знания
Коню-предчувствию совсем не интересный.
Хужожник наш - для верности - зевнул,
Да и продолжил до народа вопрошания).




--------------
Момент интриги затянулся,
Но такова суть истинных порывов;
В благореченной песне умственной
Мне невзначай в речах сих приглянулся
Стих-процедура великолепных слов,
Терзающих по-существу и откровенно
Задачу что предложена была забавы ради,
А вовсе не для критики и звона льдин
Бессмыслицы. И труженицы музы
Сейчас по струнам тронут движеньем
Неба, мыслью, тенью, вечностью...

"Как много букв, как много звуков лютых
В сравненьях "Быть?" или "Не быть?". Приелось?"

> Скорее все же так: приспелось.

"А Муза вдруг пустою мыслью плюхнет,
Чтоб разум мыслил, а сердцами пелось."

> "...а сердцам БЫ пелось".
Поскольку в разуме есть чувственная смелость
Преодолеть преграды тайн порочных;
Но здесь, в намеках междустрочных
Мы не найдем всю суть, что б нам терпелось.
Пусть разум мыслит, а сердца поют.
Им то весьма благонадежный труд.
Но вот - увы - выходит так в сем изречении,
Что разум (как бы) не один... без "БЫ".
Вот: остаюсь при этом тяжком мнении;
От муз внимая жалобно мольбы...

"И, если мысль вдруг разольётся речью,
Вопросами себе давЯ изнанку,
Зачем нам придлежанье попереченым,
Когда младенец ждёт живую мамку?
Ему б в сосок беззубо вгрызться смело,
Чтоб молоком во тлене охмелело)."

> Младенцы... соски... погремушки.
Младенец, видно, мертв, во тлене дрыхнет.
И мамку ждет живую. Смачный образ.
Вот - суть оголена, остались тушки
Смыслов, от которых ЧРЕВО пухнет
Младенца-вурдалака, что защурил глаз
И ножкой сгнившей воздух месит снуло.
Короче, для чего тут музу напрочь сдуло?

Во бездну бездн бездарности, словесной пыли...
Ох, люди, для чего ПОЭЗИЕЙ мы жили,
Свершаясь как возможно - духом сути;
Теперь же... массовый психоз? И нет пути
Для муз бесстрашных, светлых, сильных.
А только словоплесень дум обильных,
На лист кропающих утеху пыла...
А жизнь любила ум пытливый, как любила...
Теперь сама себя во тьме бездумия забыла;
Младенцем сдохла, что ждет мамку-вдохновение?
Ох... как же надобно иметь терпение...

Чтоб переждать пир блеющих умов
На сильную закваску знания, таланта.
И чавканье пустынных ртов - о сути?
Доколь поэзию терзать обилием оков,
В которых для ума бездарность свята,
Поскольку говорит: "ты с рифмой не шути".

Закапленные рифмой тени смыслов;
И пламя той свечи мерцает слабо.
Но для чего-то рвут потоки слов
Листа границы и грохочет "браво"
Со всех сторон поэту-мыслеблуду.
Да и поэту ли? С плеча рубить не буду...
Но "рифмозвон" в мозгах достоин порицанья.
А муз небесное для сердца возгорание
Мы не найдем в попытках слоговнятности.
И вот же ныне эти неприятности
Уж происходят с языком, литературой...
И критика что от ума рискует дурой
Стать - бессмысленно-суровой куклой...

Поэзия... да будь Живой!



--------------

Добить совсем последний штрих бы надо
Ударом метким пальца об экран.
Дискуссия была с ПОЭТОМ, правда.
Лишь дело в том, что "стих" сей - ураган;
Тот самый, что который и не стих...

И вот им был пытливый ум воззван
Ко происку Изъяна... и возник
В уме дотошном и чтеца и рецензента
Вполне заслуженный самим им "плюх":
Теперь (ему) не избежать момента,
Когда он по слогам чи-тать-и-вслух...
Начнет свои же собственные строки.
Нам всем полезны муз благих уроки.

Сей стих - "капкан": он мысль его поймал
В тиски бессвязной сути: а значит это,
Что ум пытливый вовсе не дремал.
И был показан разворот секрета,
Которым создает поэт ПРОИЗВЕДЕНИЕ.
Сей разворот - в младенце (вялом).
Сей стих (не стих) сработал как силки.
И часть ума поверг в самозабвение.
И потекли рассудка речи - [валом],
Поскольку мысли были не - мелки...

Которыми в асфальт втирают линию.
И чертят под ногами: "Я - ЛЮБЛЮ!".
СТИХ- призрак... с толку сбил. Умял
Воображение и суть итога взял
В начало. И в разуме душа кричала:

[ЧТО-ТО]

Но разум был уже как белка... без орешков;
И только муза где-то тайно знала,
Что что-то в "этих канотье" предвзято:
Нет простоты в оценке верной качеств.

И солнце смысла только тенью на лице...

Но важно то, что эпизод сей утаил в конце:
Разминку смыслов, показавших
Суть интриги знания.
И "показал поэтов", лобызающих
Свои же собственные "звания".

Непреднамеренный эксперимент - почти.
(Не понял что, еще все тут прочти).