грязь

Да не крепчает ничего,
   ни сарказм,
         ни счастье,
              ни веселье.
Вы знаете, что мне милее всего?
  Лишь ваши голоса
              изрыгиваемые бездной.
Уничтожая себя, утопляя,
                сжигая
                без сухого остатка,
я бегу, чтобы снова споткнуться
                и упасть на нож.
Помогите мне! Заточите его лезвие
                максимально
                сладко.
И тогда мы вместе посмотрим
                на что я
                внутри
                похож.

Буду захлебываться. Медленно
              опускаться в
            сжижЕнное дно.
Рассматривайте испускаемые легкими
                белые пузыри!
Я сегодня последний раз
                отрекаюсь от света.
                Мне все равно!
Сегодня уж точно
                добили меня ваши козырЯ.
                или кОзыри.

Улыбаюсь от солнечно
                вогнанных
                вогнутых
                птиц,
пролетающих в венах,
                сосудах
                и бронхах.
И,
  незаметно,
            лишь только
                в глазах
                поник.
Восприятием превратился
                в необитаемый
                остров.

Пуля в лоб и решенье всего!
 Передернул затвор -
- металлический лязг
              как гвоздЕм,
                меж извилин.
Леденящее нёбо дыхание
              и смешной итог.
Не смешно,
      вы думаете!?
Зато хоть как-то мило.

Прекрати,
         прекрати,
                прекрати,
убери свои красные руки.
  убери их прочь,
          ибо лицо мое
                стекает
                от тоски.
Дальше станут плавиться
            кости и руки.

"Мне плевать!
        Мое мнение!
              Отвали!" -
-все подобно кускам
                интонаций.
Дайте мне их!
-Нате.
   Но могу их отдать вам лишь
                в пачке
                старых
                ассигнаций.

И под утренним томным
               взглядом
               я теряюсь вдоль
                собачьих
                теней.
Мне не плохо.
           Я всеобъятен.
  вот только мороз на коже
                не ощущаю
                теперь.
Я подобен
         брошенному в урну
               кондому ,
             какой-нибудь ****ью.

С каждым тошным
               провалом
  я пишу лишь о том,
                что не гложет.
                А так бы хотелось.
Потому что
           в жизни
                все еще отвратительней.
А теперь мне запелось:

"Ой вы, ой вы
     вставайте рабы
              мертвечины!
  пятнадцать,
         шестнадцать,
                три тысячи шесть.
 Подымайтесь!
       За мной!
     Накатим же фальши!
   И не один из нас не будет
                лишь
                днесть.

Ваши ребра в лохмотьях
    и пальцев куски
       утонченно стреляются
                слизью
                и холодом.
Вас боятся!
           Ведь вы мертвы!
  а я лишь на задворках,
            открытых вашим
                голодом.
Вам прекрасно известно
              не меньше моего,
  что пить грязь
             и плеваться костями
    Равноценно!
               Тожественно!
                как всласть целовать!
Если Вы этого до смерти
                не хотели.

Я бегу вверх
            по трубам,
мне печально мое бытие.
 Я хочу утопиться,
               как Вирджиния Вульф,
             только смелости мало.
И не выкинешь уже
                этих слов
                мимо губ.
Нет!
     так сказали.
                значит
                еще
                рано.