Великая, но скорбная страна

Великая, но скорбная страна,
Тобою редко правили такие,
Кому твоя судьба была важна,
А не свои карманы воровские.

Об этом помнит небо наизусть.
Ещё сам князь Олег, что звался вещим,
Основывая Киевскую Русь,
Убийством соплеменников был крещен.

Потом и Святославовы сыны
Омыли руки кровью родных братьев.
Тому причины каждому ясны,
Ну а за что в сраженьях гибли рати?

Других междоусобиц череда
Тянулась следом несколько столетий.
Когда ж пришла Батыева орда,
Мы беззащитны были, словно дети.

Князья в своей нелепейшей грызне,
Заместо дружного объединенья,
Делили Русь: «моё… нет, это мне!»,
А ведь могли сломить то нападенье.

Когда в Москве на трон воссел монарх,
Что славился тиранством и бесчинством,
Мы всё-таки врагов разбили в прах.
И разве это не пример единства?

Чуть ближе к ходу нынешних времён
Случился новый передел кровавый,
И снова грызлись за проклятый трон,
Но в этот раз безродных псов оравы.

А мы потрафили в деяньях им,
И раскулачиванье получили,
Затем в довес годком тридцать седьмым
За верность нам немного доплатили.

Делёж идёт – верхушка рвёт куски…
И вот пожалуйста – Афган с Чечнёю:
Народы нажимают на курки,
Чтобы набить карманы власти мздою.

Вся наша жизнь – игра в царя горы…
Рукоприкладство и головомойка.
Все так и лезут в „шишки“ и „бугры“.
И для чего? Чтоб выпендреться только.

Когда уже наступит благодать?
Когда мы прекратим делёж и ссоры,
И станем наши руки подавать,
Чтобы помочь взойти на ту же гору?

Начать, конечно, следует с себя,
Если хотим исправить мы хоть что-то.
И следует учить детей: любя,
Смотреть в низы с достигнутых высоток.

Ведь то, чему научим мы детей,
То и пожнут они своей дорогой.
Подумайте о пагубе затей,
Что местью возвращается в итоге!