Тринадцатый - двадцать первый

В истлевшую пору дремучего века
Кипела бурливо событий волна.
Дрожали Истории лёгкие веки:
Крамолы и пляски, пиры и набеги,
Трескучие зимы, надежды весна.

Душа тяготеет к тебе, о столетье!
Вмещаешь глубинный, огромнейший мир:
Дул Эвр, резкозвонкий прищуренный ветер,
И вечный товарищ - прагматик-Зефир;

Ярчайшие звёзды стремились к вершинам,
В сто солнц озаряя дорогу вперёд,
И гасли степенно, с годами остынув -
Но слава их вечно живёт!

Проснувшийся дьявол нехитрым орудьем
Вращал с упоеньем столетия вспять -
И в страшном смятении земли и люди...
Не то ль грянет ныне? Заступница-мать!

Дрожу от вступленья мелодии трубной -
То бой обстоятельств на поле судьбы...
Но всё ж ты пленяешь, о век недоступный,
Прошедший под знаком борьбы!

Железятся руды страдая и плавясь,
И глина становится твёрдой в огне -
Мы всё одолеем! Расцвета оазис -
Не просто фантазия, кажется мне.

Пройдём, если надо, сквозь медные трубы,
Сквозь тысячу Эвров, Зефиров - не лень! -
Но стихнут ветра, и смотреть будет любо
На этот аркадский сияющий день!