Морская сказка

Ушел корабль, уже ту-ту,
А там царевич на борту
Везет царевну в Катманду,
Держа невесту за ман**.

Вокруг матросы, их полно,
Испорчен норов их давно,
И кровь в которых, не г**но,
И это нам не все равно.

Не так, как в опере Гуно,
Они исходят на г**но.
И золотое тут руно
Не помогло б, и где оно?

Но эта сказка про любовь,
А тут уже не до грибов,
Как говорится. У рабов
Любви отчаянная кровь.

Зачем копаться нам в грибах,
Как в разграбляемых гробах?
Сочится страсть из-под рубах
Со вкусом крови на губах.

Корабль, конечно, не кабак,
Но чувство есть и у собак.
Ведь не понять любви забав,
В ее сетях не побывав.

Вот венценосная чета
Не зря в Версалях зачата.
А где сословная черта,
Порой не видно ни черта.

Царевич – не простолюдин,
Затем и едет не один.
И все, кто есть на корабле,
У грешных мыслей в кабале.

Морские души дали течь.
Везде о бабе только речь.
И сильный судно дало крен:
Вот так терпеть – на кой бы хрен?

Матрос не то чтобы влюблен,
Но в чем-то даже уязвлен.
Как комиссарской, плоти вон
Желает царской гелион.

На гелионе зреет бунт,
Что не изюма, скажем, фунт.
И боцман хмурый, словно гунн,
Уже залил в кулак чугун.

Уж зубы может он дробить,
Уж он покажет, как любить.
Его науку не забыть.
Чему не быть – тому не быть.

Сто крабов в глотку, вашу мать,
Чего м*ды напрасно мять?
Порядка нечего ломать,
Царевен дабы изымать!

Пусть их останется при них,
Как богом суженый жених,
Что, диво оное пленив,
И в драке будет не ленив.

Он впечатленье произвел,
Что не допустит произвол.
И у него на эту свол…
Пардон, в штанах найдется ствол.

Примерно это дал понять,
Чтоб х*р по пальцам не гонять,
Суровый боцман на корме
В плавучем тереме-тюрьме.

Сказал команде: не скандаль!
И шел корабль и дальше вдаль.
И горизонт томил, как рельс.
И это был тяжелый рейс.

Видать, господь отвел беду.
Команда маялась в бреду.
И плыл царевич к Катманду,
Держа царевну за ман**.

И доберется он, юнец,
Чтоб прямо с борта – под венец.
Скачи во все концы, гонец,
Скажи, что сказочке – конец.

2015