Никки бунгаку-2 Из дневников

                Никки бунгаку-5 (Из дневников).

              03 октября 2015 года, 19:45.

                Как хорошо,
                когда разговоры ведёшь
                не с простофилей-
                что про давние времена,
                что про наш, сегодняшний день!

                Татибана Акэми(1812-1868г.)
                "Песенки юлы, или мои маленькие радости".
 
  В кинозале книжного магазина "Порядок слов", на Фонтанке 15, лекция-
 презентации новой книги, исследование "Из хаоса (Драгомощенко: поэзия, фотография, философия)" российско-американского литературного и кинокритика, автора нескольких значимых для мировой культуры произведений Михаила Ямпольского.
   Для справки самая общая и доступная информация:
 Аркадий Тимофеевич Драгомощенко(3 февраля 1946, Потсдам - 12 сентября 2012, Спб)поэт Ленинградского российского самиздата, член редколлегии самиздатовского журнала "Часы", при жизни член жюри литературной премии "Андрея Белого", переводчик, прозаик, эссеист.
   В настоящее время учреждена поэтическая премия Аркадия Драгомощенко.   Неожиданно в ходе литературной презентации интересное продолжение получила тема цинтона. Автор (Михаил Ямпольский) утверждает, что русская культура как ни какая другая - " культура цитирования", так как она "культура-изолянт".
   Вот это разворот!
  Конечно, Автор должен был согласиться с моими возражениями на тот счёт,
 что не в меньшей и скорее однозначно в большей степени "культурами цитирования" являются культуры Юго-восточной Азии, Еврейская, в значительной мере Арабская, да и вообще история возникновения поэтического приёма "цинтон" начинается ещё в истории литературы Древней Греции.
  Но заслуживает внимание то обстоятельство, что Автор видит Русскую литературу и культуру, как консервативную, культуру воспроизводства образцов культуры начала 20 века, или, если выразиться более смело, то образцов дворянской культуры 19 века.
  В качестве аргумента Автор, с 1991 года проживающий в США, проводит пример постоянного цитирования русской классической литературы - Пушкина, других поэтов и литераторов прошлого.
  А теперь ещё более смелое и моё предположение, на которое Автор презентации не осмелился решиться. Некое воспроизводство образцов крестьянской народной культуры я наблюдаю  отчётливо, многочисленные ролевые игры и реконструкции образов  Советской действительности, все прелести коей "поклонникам" вкусить всецело не удалось в силу их "юного" возраста.
  Такую тенденцию прослеживаю и в том, какие "требования" предъявляют чиновники функционеры, критики от Союза писателей, различных литературных сообществ к произведениям русскоязычных авторов японских малых твердых форм.
  Требование соответствовать высоким стандартам традиции русской поэзии и литературы- "литературы конфликта".
 Произведения авторов японских твёрдых форм вновь не включили в последний номер журнала "Наш современник".
               
                Лизала  лизала
                лизала лизала лизала
                собака....
                ( Из студенческих опытов)


                Почему у Вас собака всё лижет лижет и лижет?
                (из рецензий)


                В тексте произведения собака лизала, лизала, лизала...
                (из реферата по истории русской поэзии)

Согласиться в таком контексте с этим тривиальным наблюдением Автора я не в состоянии, но и игнорировать не считаю возможным. Буквально днями читаю в приглашении на участие в конкурсе "танка", её "образовательную"  часть - как судейское жюри представляет то, как должна выглядеть танка. К своему удивлению вижу, с какой настойчивостью эти вполне уважаемые и талантливые авторы, декларируя свободу этой поэтической формы, между тем говорят только о традиции написания стихов по классическим образцам русской поэзии, упуская или сознательно игнорируя всю специфику этого японского поэтического феномена. Жюри скромно развивает мысль: "...Японофилы смогут насладится присущему жанру танка многозначностью смыслов и образов...". Возможно и скорее всего речь шла о чём то ином, чем о том, что я понял. "Многозначностью" наслаждается какая-то маргинальная часть сообщества любителей японской поэзии, да и наслаждаться там особо-то и нечем.
 Изучаю стихи, сложные стихи, непривычные и действительно хорошие.
 Стихи Аркадим Драгомощенко, посвятившему свою жизнь в искусстве "борьбе" с ямбами и хореями со всей этой "пушкинианой", утверждавшему новую свободную поэтику; на моё ощущение, его стихи навевают неизвестно откуда чувство  "дежавю" встречи с "Евгением Онегиным".
Буквально 25 сентября, делая анализ произведений наиболее читаемых популярных современных авторов, Анна Рябчикова редактор журнала "Прочтение" в своей лекции-выступлении "Кто написал стихотворение, или кризис творческого Я" приходит к выводу об успешном использовании приёма цинтон этими авторами, таким образом как бы фиксируя современную авангардную творческую тенденцию, делая её легитимной и давая своего рода индульгенцию, право на дальнейшее успешное развитие.
Что же получается?
               
Получается, что как поэтический приём не назови, что "хонкадори", что "цинтон", не имеет большого значения. В любом случае, русская поэтическая традиция - традиция цитирования. Вот как!
               
                Последние двустишие стихотворения А.Драгомощенко:

 "Воспоминания содержат в себе лишь только возможность иного воспоминания"

          ...............................
          Я подхожу. Я помню. Я стучусь негромко.
          Я знаю- не откликнется никто.

                Мой "перевод" этого отрывка стихотворения:

                Вечером поздно
                подхожу стучусь негромко
                тихо  никого....

                С Ф.



Фото Oleg.P. "Фото длинношерстной таксы".