Притворяясь полуглухим

«Факинги» гремят за стеной.
В ноздри бьёт хуанистый дым.
Я застыл в поту – заливной,
не завидуя молодым.

Времени – в разгаре грабёж.
Колется сосед-графоман.
За стеной гудит молодёжь –
не сдаёт «зерно» в закрома.

Мне б стакан покрепче, как встарь,
порезвей девчонку, как в те...
С Паркинсоном бывший бухарь
и с Альцхаймером в суете.

Приземлились здесь старики,
но завидки нас не берут.
Пострелять с колена, с руки
не сочту за зверство и труд.

Я живу растеньем в себе
эмигрантской жизнью, как гнус,
Отработал в эНКаВэДэ.
Ну и что? Я этим горжусь!

Сволочи! Позвольте поспать,
просит вас старик Баренбойм.
К сожаленью мне не достать
ни одной из прошлых обойм.

В полный рост внушительно встать,
ощутить холодный курок,
чтоб молодняку расписать
пульками кровавый урок.

Жизнь за стенкой не преферанс.
«Тащится» всенощный галдёж.
Старость Им моя – реверанс.
За стеной «гудит» молодёжь.

«Факинги» гремят за стеной.
В ноздри бьёт хуанистый дым.
Я застыл в поту заливной,
притворяясь полуглухим.