III

Жу­ан был от­ра­дой ма­терин­ско­го сер­дца - креп­кий, здо­ровый ма­лыш. Ма­ну­эль те­перь го­раз­до ча­ще при­ходил на суп­ру­жес­кое ло­же. Сна­чала он за­мирал у две­рей, че­рез плы­вущий в сум­ра­ке свет све­чей вгля­дыва­ясь в ожи­да­ющую его на ог­ромной кро­вати фи­гур­ку. В зо­лотом об­ла­ке во­лос - буд­то нимб - чу­дилась Иза­бел­ла... Нес­коль­ко ша­гов бли­же к гре­зе, и оча­рова­ние про­пада­ло.

Ма­рия рас­кры­вала объ­ятия с не­из­менной улыб­кой, гу­бы ед­ва ше­вели­лись, воз­но­ся хва­лу Гос­по­ду за это счастье. Ма­ну­эль был не­жен, но всег­да с ней и слов­но не с ней. Ни ра­зу он не встре­тил рас­свет в спаль­не же­ны. Не­уже­ли бо­ял­ся про­из­нести не то имя, ког­да роб­кие сол­нечные лу­чи раз­бу­дят его пос­ле ноч­ной ис­то­мы? Он не ви­дел слез, про­литых на еще теп­лую пос­ле его при­сутс­твия по­душ­ку. Не слы­шал жа­лоб. Ма­рия бы­ла хо­рошей же­ной.

И уже че­рез год она ба­юка­ла на ру­ках пре­лес­тную доч­ку. До это­го ей ка­залось, что мир еще не знал мла­ден­ца прек­раснее, чем Жу­ан. И все же эта де­воч­ка... Она бы­ла буд­то ан­гел не­бес­ный. Фар­фо­ровое ли­чико с та­ким неж­ным ру­мян­цем, что ему по­зави­дова­ли бы крас­ки ут­ренней за­ри, глу­бокие си­ние гла­за, без­донные, как не­бес­ные вы­си, зо­лотис­тые куд­ряшки, вы­бива­ющи­еся из-под тон­чай­ших чеп­чи­ков. Кор­ми­лица и нянь­ки в один го­лос го­вори­ли, что на ре­бен­ке Божье бла­гос­ло­вение.

Ма­ну­эль гля­дел на ди­тя, как за­воро­жен­ный. В сво­их снах он ви­дел эту де­воч­ку на ру­ках у Иза­бел­лы. Она дол­жна бы­ла стать пло­дом их люб­ви. Его люб­ви...

- Мы на­зовем ее Иза­бел­ла... - вы­дох­нул ко­роль.

- В честь мо­ей ма­тери... - Ма­рия пос­мотре­ла в ли­цо му­жа и осек­лась. В его гла­зах она ви­дела от­ра­жение той, в па­мять о ком бу­дет наз­ва­на их дочь.

Ма­ну­эль отор­вал взгляд от де­воч­ки и улыб­нулся Ма­рии.

- В честь тво­ей ма­тери! В честь Иза­бел­лы, ко­роле­вы Кас­ти­лии!

Ма­рия очень рас­счи­тыва­ла, что рож­де­ние внуч­ки, наз­ванной в знак глу­боко­го ува­жения к ней, под­бодрит мать. Та уже боль­ше го­да пре­быва­ла в глу­бочай­шей тос­ке и ме­лан­хо­лии. Ей ка­залось, Гос­подь, всю жизнь нап­равляв­ший и бла­гос­ловляв­ший ее на­чина­ния, поз­во­лив­ший ей очис­тить стра­ну от не­вер­ных - мав­ров и ев­ре­ев, вдруг ос­та­вил ее. Она тя­жело пе­режи­ла смерть единс­твен­но­го сы­на. За ним уш­ла ее дочь, ее пер­ве­нец, ее про­дол­же­ние в этом ми­ре, и внук, ма­лень­кий Ми­гель.

Млад­шая дочь Ка­тали­на*, чей брач­ный со­юз дол­жен был сде­лать ее ко­роле­вой Ан­глии, вне­зап­но ов­до­вела. Ее суп­руг, принц Ар­тур, умер без­детным. В этом ви­дел­ся ка­кой-то знак свы­ше, рас­шифро­вать ко­торый Иза­бел­ла Ка­толич­ка бы­ла не в си­лах. Млад­шая дочь пов­то­ряла судь­бу стар­шей сес­тры. Это бы­ло не­выно­симо! Ка­тали­на пи­сала ма­тери слез­ные пись­ма, умо­ляя поз­во­лить ей вер­нуть­ся до­мой. Кас­тиль­ская ко­роле­ва от­ве­чала твер­дым от­ка­зом. Ей ну­жен был со­юз с Ан­гли­ей, она не мог­ла ждать, ког­да ее внуч­ки вы­рас­тут из пе­ленок, что­бы пред­ло­жить ан­глий­ско­му мо­нар­ху све­жую не­вес­ту. Ка­тали­не при­дет­ся ждать удоб­но­го слу­чая...

Ху­ана то­же огор­ча­ла мать. Она при­была с му­жем в То­ледо, где ее про­воз­гла­сили нас­ледни­цей тро­на пе­ред кор­те­сами**. Ее суп­руг Фи­липп Кра­сивый ужас­но ску­чал при чо­пор­ном ис­пан­ском дво­ре. Ху­ана зас­та­ла его в объ­яти­ях ка­кой-то фрей­ли­ны и за­кати­ла гран­ди­оз­ный скан­дал. Она ры­дала, би­лась в ис­те­рике, осы­пала му­жа бран­ны­ми сло­вами, рва­ла на нем одеж­ду. По Валь­ядо­лиду ста­ли хо­дить слу­хи, что бу­дущая ко­роле­ва не в се­бе. Иза­бел­ла Ка­толич­ка упор­но оп­ро­вер­га­ла их, ста­ра­ясь объ­яс­нить по­веде­ние до­чери тем, что она в ско­рос­ти дол­жна ро­дить. Ее суп­ру­гу бы­ло при­каза­но на вре­мя вер­нуть­ся во Флан­дрию, ку­да тот с ра­достью и от­был.

Все эти со­бытия зас­тавля­ли ко­роле­ву Иза­бел­лу все боль­ше вре­мени про­водить в сле­зах и мо­лит­вах. Те­перь ее ни­чего не ра­дова­ло.

Бес­по­кой­ство за мать от­вле­кало Ма­рию от собс­твен­ных пе­режи­ваний. Тем бо­лее, что от­но­шение к ней му­жа бы­ло в выс­шей сте­пени бе­зуп­речным. Неж­ность, ува­жение, пос­то­ян­ные зна­ки вни­мания и по­дар­ки... По это­му лю­ди су­дят об их от­но­шени­ях. Ко­му она бу­дет рас­ска­зывать, что все вре­мя чувс­тву­ет при­сутс­твие по­кой­ной сес­тры в их спаль­не? И ка­кое на са­мом де­ле име­ет зна­чение то, что в склад­ках сво­его оде­яния Ма­ну­эль пря­чет ме­даль­он с пор­тре­том пер­вой же­ны? Он ве­рен ей. А ведь суп­руг Ху­аны на всю Ев­ро­пу прос­ла­вил­ся сво­ими по­хож­де­ни­ями. Го­ворят, он не про­пус­ка­ет ни од­ной юб­ки. Его вни­мани­ем рав­ным об­ра­зом поль­зу­ют­ся и прид­ворные да­мы, и прос­то­людин­ки... Грех ей да­же в мыс­лях грус­тить!

Ма­рия улы­балась. Гос­подь был к ней ми­лос­тив. И го­да не прош­ло пос­ле рож­де­ния Иза­бел­лы, как она вновь но­сит под сер­дцем ди­тя. Ма­рия пи­сала ма­тери неж­ные пись­ма, а Эле­оно­ра де Акуньо по­сыла­ла под­робные от­че­ты. В ко­неч­ном ито­ге лишь Ма­рия воп­ло­тила ус­трем­ле­ния сво­ей ма­тери. Ее Иза­бел­ле Ка­толич­ке не в чем бы­ло уп­рекнуть. Этой мыслью она уте­шала се­бя на смер­тном ло­же***.

Весть о смер­ти ма­тери зас­та­вила Ма­рию слечь в пос­тель. Она бы­ла на пос­леднем ме­сяце бе­ремен­ности, чувс­тво­вала се­бя тя­желой и раз­би­той. С ран­не­го детс­тва она при­вык­ла, что мать ру­ково­дит ею, нап­равля­ет каж­дый ее шаг. Кто же те­перь бу­дет знать, что луч­ше для Ма­рии?

Ма­ну­эль на­вещал зат­во­рив­шу­юся в спаль­не же­ну. За­бот­ли­во ос­ве­дом­лялся о ее здо­ровье, рас­ска­зывал о на­ходя­щих­ся на по­пече­нии ня­нек де­тях. Пе­ред ухо­дом не­из­менно це­ловал в лоб... Ес­ли она ум­рет, бу­дет ли он так ры­дать, как тог­да, у те­ла Иза­бел­лы? Ма­рия не ре­шалась спро­сить. Воз­можно, она зна­ла от­вет...

Эле­оно­ра де Акуньо оде­лась в тра­ур. С ее чер­ных плать­ев про­пали бе­лые во­рот­нички и жем­чужные пу­гови­цы. Уш­ла та, ко­му столь­ко лет донья Эле­оно­ра бы­ла пре­дана ду­шой.

- Ва­ше ве­личес­тво, я хо­тела бы вер­нуть­ся в Кас­ти­лию.

- Вам пло­хо при мо­ем дво­ре?

- Ва­ше ве­личес­тво, я всег­да на­хожусь там, где мне при­каза­но. Это мой долг! И в ис­полне­нии дол­га я ви­жу выс­шее бла­го.

- Тог­да вы ос­та­нетесь под­ле ме­ня. Уве­рена, что ко­роле­ва Иза­бел­ла одоб­ри­ла бы это. Она не хо­тела бы, что­бы я ос­та­лась од­на, без под­дер­жки и нас­тавле­ния.

По тон­ким гу­бам сколь­зну­ла чуть за­мет­ная улыб­ка, ага­товые гла­за блес­ну­ли в све­те све­чей. Род де Акуньо всег­да жил ра­ди влас­ти. И ра­ди ис­полне­ния дол­га.

- Как при­каже­те, ва­ше ве­личес­тво.

Ме­сяц скор­би и слез за­кон­чился рож­де­ни­ем еще од­ной пре­лес­тной ма­лыш­ки. Ба­юкая на ру­ках доч­ку, Ма­рия с неж­ностью смот­ре­ла на ее спо­кой­ное во сне ли­чико.

- Мы на­зовем ее Бе­ат­ри­са, - она улыб­ну­лась му­жу. - В честь тво­ей ма­тери!


 * * * * *

- Твой отец пы­та­ет­ся да­вить на ме­ня!

Обыч­но урав­но­вешен­ный Ма­ну­эль был в ярос­ти.

- Я не по­нимаю...

- Не по­нима­ешь? - в его ру­ке мель­кну­ла бу­мага, скреп­ленная пе­чатью ко­роле­вы Кас­ти­лии. - От име­ни тво­ей сес­тры он прис­лал мне это! Ка­кая мер­зость!

Пос­ла­ние упа­ло на пол. Ма­рия со сме­шан­ны­ми чувс­тва­ми смот­ре­ла на пе­чать ма­тери сей­час, ког­да той уже не бы­ло в жи­вых. Эта пе­чать при­над­ле­жала от­ны­не Ху­ане.

- Ма­ло ему, что ра­ди бра­ка с Иза­бел­лой я дваж­ды вы­сылал и­уде­ев из сво­ей стра­ны и по­терял при этом ку­чу средств. Эти рос­товщи­ки всег­да бы­ли го­товы ока­зать по­мощь сво­ему ко­ролю.

- Я ду­маю, сей­час каз­на су­щес­твен­но обо­гати­лась за счет но­вых тер­ри­торий****.

- А на чьи средс­тва, по-тво­ему, от­прав­ля­лись эк­спе­диции за мо­ря?! Мне приш­лось крес­тить их на­силь­но! И зап­ре­тить им по­кидать стра­ну вмес­те с на­биты­ми зо­лотом сун­ду­ками.

- Че­го же еще же­ла­ет отец?

- Же­ла­ет? Нет! Он тре­бу­ет! Ка­кой-то ис­пан­ский пра­витель тре­бу­ет от ме­ня, Божь­ей ми­лостью ко­роля Пор­ту­галии!

Ма­рия вып­ря­милась во весь рост. Кровь Иза­бел­лы Ка­толич­ки ки­пела в ее жи­лах. Да­же гла­за цве­та дож­дли­вого ве­сен­не­го не­ба за­си­яли яр­че.

- Этот пра­витель - мой отец! Фер­ди­нанд Ара­гон­ский, ка­толи­чес­кий ко­роль, из­гнав­ший мав­ров из Гра­нады пос­ле бо­лее чем се­мисот­летне­го их вла­дычес­тва на ис­пан­ской зем­ле! Он пра­вит с сог­ла­сия и от име­ни мо­ей сес­тры Ху­аны Кас­тиль­ской, нас­ледни­цы ве­личай­шей ко­роле­вы Иза­бел­лы!

- А кто же тог­да я?

- Мой суп­руг.

- И твой ко­роль! И в обо­их слу­ча­ях ты обя­зана мне под­чи­нять­ся!

- Ва­ше ве­личес­тво же­ла­ет уп­рекнуть ме­ня в том, что я бы­ла ему пло­хой же­ной?

- Я же­лаю, что­бы ник­то не ука­зывал мне, как я дол­жен пра­вить Пор­ту­гали­ей. Все об­ра­щен­ные ев­реи в мо­ей стра­не так же за­щище­ны за­коном, как и вер­ные ка­толи­ки.

- Но они же про­дол­жа­ют про­пове­довать свою ересь, прит­во­ря­ясь доб­ры­ми ка­толи­ками! Все ра­ди то­го, что­бы об­рести твою за­щиту!

- И они ее по­луча­ют.


 * * * * *

- Он не при­ходит ко мне...

Сле­зы те­кут и те­кут, не­воз­можно ос­та­новить­ся.

- Ва­ше ве­личес­тво, все это впол­не объ­яс­ни­мо. У ко­роля столь­ко за­бот. Двор по­кинул сто­лицу из-за оче­ред­ной вспыш­ки чер­ной смер­ти. К то­му же в ва­шем по­ложе­нии не сто­ит так пе­режи­вать.

- Да что вы зна­ете о мо­ем по­ложе­нии?!

Ма­рия нер­вно мах­ну­ла ру­кой. Все еще за­тяну­тая в стро­гий тра­ур Эле­оно­ра де Акуньо про­дол­жа­ла пе­реби­рать чет­ки.

- Толь­ко то, что это бу­дет чет­вертое ди­тя, ко­торое вы по­дари­те сво­ему суп­ру­гу. И я мо­лю Гос­по­да, что­бы это был маль­чик.

- Маль­чик?

- Еще один ин­фант ук­ре­пит по­ложе­ние ва­шей ди­нас­тии на тро­не. В слу­чае... бе­ды ва­шему суп­ру­гу не при­дет­ся наз­на­чать сво­ей нас­ледни­цей дочь. Ва­ша ма­туш­ка меч­та­ла иметь еще од­но­го сы­на. Еще од­но­го нас­ледни­ка.

- Да... Это бы­ло бы чу­дес­но! Воз­можно, рож­де­ние сы­на при­мири­ло бы нас... Я наз­ва­ла бы его Фер­ди­нанд.

- Край­не не­разум­но, ес­ли поз­во­лите за­метить.

- Не­уже­ли?

- Ва­ша раз­мол­вка с суп­ру­гом про­ис­хо­дит из-за нас­то­ятель­ных тре­бова­ний ва­шего от­ца, Фер­ди­нан­да Ара­гон­ско­го. На­зывать мла­ден­ца в его честь при дан­ных об­сто­ятель­ствах...

- Донья Эле­оно­ра, - по­ток слез ис­сяк. Ма­рия смот­ре­ла на свою стар­шую фрей­ли­ну с бла­годар­ностью. - Вы как ма­терин­ское бла­гос­ло­вение, пос­ланное мне с не­бес.

Ис­панка при­села в глу­боком ре­веран­се.

- Мой долг - слу­жить вам.


 * * * * *

В этот раз ро­довые му­ки дли­лись не­веро­ят­но дол­го. Пе­ресох­ши­ми, рас­трес­кавши­мися гу­бами меж­ду кри­ками Ма­рия шеп­та­ла:

- Гос­подь ка­ра­ет ме­ня за то, что я усом­ни­лась в ре­шени­ях сво­его му­жа... Я бы­ла пло­хой же­ной...

Вок­руг су­ети­лись слу­жан­ки, в из­ножье кро­вати пе­рег­ля­дыва­лись по­виту­хи. Эле­оно­ра де Акуньо пе­реби­рала чет­ки, гу­бы пос­то­ян­но шеп­та­ли мо­лит­вы. Од­на из жен­щин по­дош­ла к ней, при­села в ре­веран­се.

- Воз­можно, сто­ит из­вестить его ве­личес­тво, что...

Звук по­щечи­ны буд­то эхом про­катил­ся по ком­на­те, зас­та­вив всех обер­нуть­ся.

- Не смей­те! Ис­полняй­те ваш долг! По­моги­те ее ве­личес­тву бла­гопо­луч­но раз­ре­шить­ся от бре­мени. Ина­че...

В глу­бине чер­ных глаз вспых­ну­ло что-то та­кое, что по­виту­ха от­шатну­лась и ки­нулась об­ратно к кро­вати. Ма­рия ус­та­ла кри­чать и лишь над­рывно сто­нала. Эле­оно­ра де Акуньо опус­ти­лась на ко­лени ря­дом с кро­ватью, взя­ла ко­роле­ву за ру­ку.

- Ва­ша мать смот­рит на вас с не­бес. Она мо­лит­ся за вас. Как и я мо­люсь сей­час свя­той Иза­бел­ле и пре­чис­той Де­ве Ма­рии.

Мут­ные от бо­ли гла­за встре­тились с ее гла­зами.

- Ваш ре­бенок при­мирит вас с ко­ролем. На­до толь­ко...

Ма­рия креп­ко сжа­ла ее ру­ку. Еще че­рез два ча­са ком­на­та ог­ла­силась пла­чем мла­ден­ца. На свет по­явил­ся ин­фант Лу­ис.


 * * * * *

- Хва­ла Гос­по­ду, что в это не­лег­кое вре­мя он пос­лал нам здо­ровое ди­тя.

Ма­ну­эль си­дел под­ле Ма­рии. Та лу­чилась счасть­ем: рож­де­ние сы­на при­мири­ло ее с му­жем.

- Из-за эпи­демии мы не смо­жем ус­тро­ить гран­ди­оз­ное праз­днество...

Ма­рия кос­ну­лась его ру­ки, спле­тая свои паль­цы с его.

- Мне не нуж­но праз­дни­ка. Я счас­тли­ва здесь и сей­час. С то­бой...

Эти сло­ва он меч­тал ус­лы­шать от дру­гой, но так и не дож­дался. Ря­дом с ним чу­дес­ная жен­щи­на, мать чет­ве­рых его де­тей. По­чему же он не в си­лах от­дать ей свое сер­дце? Не­уже­ли Иза­бел­ла заб­ра­ла его с со­бой на тот свет? Ма­ну­эль под­нес ру­ку же­ны к гу­бам.

- Вер­немся в сто­лицу, ког­да все ус­по­ко­ит­ся. И обя­затель­но ус­тро­им праз­дник.

Толь­ко это­му не суж­де­но бы­ло сбыть­ся. В от­сутс­твие мо­нар­ха разъ­ярен­ная тол­па вер­ши­ла свой суд над об­ра­щен­ны­ми ев­ре­ями*****. Рож­де­ние ин­фанта Лу­иса бы­ло от­ме­чено не пыш­ным праз­днеством, а кро­вавой рез­ней. Тре­бова­ние Фер­ди­нан­да Ара­гон­ско­го бы­ло ис­полне­но без вся­кого на то же­лания со сто­роны ко­роля Ма­ну­эля. Доб­рые ка­толи­ки то­пили свой страх в кро­ви не­вер­ных. Тех, кто был на них не по­хож...
___________________________________________
 * - Ека­тери­на Ара­гон­ская выш­ла за­муж за Ар­ту­ра, прин­ца У­эль­ско­го, 14 но­яб­ря 1501г. Но уже 2 ап­ре­ля 1502г. ста­ла вдо­вой.

 ** - 22 мая 1502г. сос­то­ялось про­воз­гла­шение Ху­аны нас­ледни­цей тро­на Кас­ти­лии. В на­чале 1503г. Фи­липп Кра­сивый вер­нулся во Флан­дрию. 10 мар­та 1503г. Ху­ана ро­дила сы­на Фер­ди­нан­да.

 *** - Иза­бел­ла Ка­толич­ка скон­ча­лась 26 но­яб­ря 1504 го­да. Дву­мя не­деля­ми ра­нее она ос­та­вила за­веща­ние, объ­яв­ляя нас­ледни­цей свою дочь Ху­ану.
Од­на­ко ее ду­шев­ное сос­то­яние вну­шало Иза­бел­ле опа­сения, по­это­му пра­вите­лем Кас­ти­лии наз­на­чал­ся Фер­ди­нанд Ара­гон­ский, вплоть до вре­мени со­вер­шенно­летия Кар­ла, сы­на Ху­аны.

 **** - Пор­ту­галия мо­нопо­лизи­рова­ла мор­ские пу­ти в Ин­дий­ский оке­ан и Пер­сид­ский за­лив.

 ***** - 19 ап­ре­ля 1506г. про­изо­шел ев­рей­ский пог­ром в Лис­са­боне. Ка­толи­ки и об­ра­щен­ные ев­реи (ма­раны) при­сутс­тво­вали в до­мини­кан­ской цер­кви на мо­лебс­твии о прек­ра­щении эпи­демии. Вдруг вни­мание хрис­ти­ан прив­ле­чено бы­ло на­ходив­шимся в од­ной из бо­ковых ча­совен рас­пя­ти­ем, ис­пускав­шим не­обык­но­вен­но яр­кий свет; хрис­ти­ане ус­мотре­ли в этом чу­до, но один из ма­ранов вы­разил сом­не­ние. Он был на мес­те убит разъ­ярен­ной тол­пой, а те­ло его бы­ло сож­же­но. Пос­ле это­го два до­мини­кан­ца выш­ли на ули­цу с рас­пя­ти­ями, при­зывая тол­пу к ис­треб­ле­нию не­вер­ных. В ре­зуль­та­те пос­ле­довав­шей рез­ни бы­ло уби­то и сож­же­но око­ло 4 тыс. ма­ранов.